Всё-таки дружба и околосемейная жизнь налагают определённые обязательства на молодых холостяков, добровольно сменивших если и не социальный статус, то, по крайней мере, направленность мировоззрения. К примеру, раньше Харлан срывался на штурм городских пабов, клубов, парков и прочих многолюдных мест по первому зову неискоренимой жажды нести людям чудеса. В привычку фокусника, к тому же, не входило предварительное уведомление основного работодателя о вероятном пропуске незапланированных репетиций, которыми так любил огорошивать своих подопечных Годлевски.
Теперь у Верна был Гек и это налагало на него определённую ответственность. Много ответственности. Сначала Харлан приучился предупреждать избыточно паникующего соседа по комнате о своих внезапных исчезновениях. Не помогало, Спин всё равно переживал, сидел под кроватью и пытался кормить оттуда своих птиц. Потом Харли стал приглашать Гека на выступления, проходившие в более-менее приличных публичных местах в более-менее светлое время суток. Тоже не слишком убедительно помогало, потому что днём птичник и так практически не беспокоился, а вот по ночаааааам… Да, ночью под кроватью в кромешном одиночестве и море страшных шорохов Геку было по-настоящему страшно за пропащего друга. Верну пришлось принимать срочные меры.
Первым делом он поговорил с Годлевски о своей, требующей постоянного фидбэка, артистической натуре. Тот сделал вид, что почти проникся проблемой. Затем выпросил официального дозволения носить свои таланты на сторону и устраивать тестовые показы новых, не опробованных на публике номеров. Ну а после упомянул о том, что в таком рискованном деле ему просто необходим ассистент. Годлевски махнул рукой на неугомонного творца стаканов и извлекателя кроликов из шляп, лишь запретил утягивать ребёнка с репетиций, поить его спиртным и знакомить с проститутками. Харли и так не собирался делать со Спинном ничего из этого списка, у него на друга были свои планы.

За этот стремительно пронёсшийся вечер Верн успел сделать с Гекльберри многое: пилил, телепортировал, находил в самых неожиданных местах (впрочем, это было эксклюзивным умением Гека и вне таинственности мира магии). Публика восторгалась, аплодировала и требовала выдать секреты всех чудес. Харлан на это широко улыбался, заверял, что сейчас, вот именно сейчас и ни секундной позже он раскроет карты, но вместо этого творил новую иллюзию, уводя зрителей всё дальше и дальше по виляющей тропинке на грани веры и технической изобретательности.

- Ну как, сегодня было уже не так страшно? – улыбчиво поинтересовался Харли, очищая лицо Гекльберри от кровавого грима (тот только что изображал на сцене жертву несчастного случая на производстве). – К распиливанию просто нужно приноровиться и не дёргаться, тогда всё пройдёт как по маслу. Не в том смысле, - увидев перепуганное выражение лица Гека, наверняка представлявшего себя куском масла, Верн расхохотался и крепко обнял парнишку.
- Всё под контролем, не паникуй. Кстати, думаю, тебя надо обучить парочке приёмчиков, а то столько времени просиживаешь под столиками зрителей и даже не догадался проверить их карманы, - насмешливо чмокнув ещё больше испугавшегося Спинна в кончик носа, Харлан вернулся к своему мойдодырскому занятию.

Всё-таки самостоятельная работа приносила Верну куда больше удовлетворения, чем выступления в цирке. Осознание того, что вот ты сам себе хозяин и никто тебе не указ - пьянило. Впрочем, фокусник был согласен мириться с таким неудобствами как работодатель и фиксированная зарплата, хотя бы потому, что именно в цирке Харли встретил Гека. В любом случае мечта о собственном шоу имела место быть и Верн всю жизнь к ней целенаправленно шёл. А теперь ещё и тащил следом Спинна. Не мог не утащить. Эмоции свои анализу не подвергал, но знал, что намешано там много чего разного, странного, но всенепременно искреннего, что делало совершенно неважными предыдущие два пункта.
- Ты настоящий профессионал, ну и храбрец само собой, твоя дружба с Ланселотом даёт плоды, - Харлан широко улыбнулся и взъерошил короткие волосы парнишки. С отмыванием грима от Гека или Гека от грима было покончено, поэтому Верн отправился в противоположный конец комнатушки приводить в порядок себя.
Не угасающее восхищение Спинна являлось для Харли нескончаемым источником вдохновения. Он всё время старался придумывать что-нибудь новенькое, весёлое, забавное, опасное, такое, чтобы Гекльберри удивлялся, радовался и смотрел своим сияющим взглядом. Любому творцу нужно, чтобы рядом был человек, способный оценить его старания по достоинству. Харлану повезло, у него был Верн, весь такой вечно испуганный, трогательный и сподвигающий на подвиги одним своим осторожным сопением.
- Спасибо, Гекушонок, в следующий раз ещё что-нибудь эдакое придумаю, чтоб ого-го ты удивился!
Оттерев теперь уже собственное лицо от грима, Верн выудил из сумки самые обычные джинсы и футболку, которым предстояло сменить пафосный колорит сегодняшнего сценического образа. Фокуснику нравилась такая жизнь. Костюмы, гримёрки, адреналиновое волнение перед выступлением и приятная эйфория – после. Во всё этом чувствовалось столько свободы, что иногда даже дух захватывало.
Харли аккуратно сложил смокинг и одёрнул на себе футболку, с неохотой возвращаясь из мира волшебства в интересную, но всё же реальность.
- Надо будет нам подумать насчёт твоего образа. А ещё знаешь, что было бы здорово? Если бы согласился учиться, мы смогли бы выступать дуэтом. Такие номера зрелищные можно будет сочинять, - мечтательно протянул Харлан, запихивая в свой уже довольно знаменитый синий шкаф реквизит.
- Нет, Гек, - захохотав, Верн на секунду прервал сборы, чтобы подойди к Спинну и похлопать того по костлявому плечу. – Я ничего не клал в их карманы и вообще пошутил. Имелось в виду мелкое воровство. Ой ну не красней, шутка же. Хотя нет, красней, тебе идёт.
Помимо всех перечисленных, была ещё одна причина, по которой Харлан любил выступать в пабах, клубах и прочих развлекательно-питейных заведениях – там помимо аплодисментов и редких сувениров, брошенных на сцену и явно метивших куда-нибудь в бровь артиста, очень часто угощали выпивкой, ужином и прочими гастрономическими радостями. Вот такой расчет фокусник любил. Впрочем, ему любое внимание было приятно.
- Цилиндр? Сейчас поищу, - раздалось из шкафа, в который как раз с пыхтением и кряхтением втискивалась гильотина, общение с коей оставило Гекльберри столько приятных впечатлений.
- Ммм, был где-то среди шмотья… - разложенные костюмы, которым сегодня не повезло сопровождать фокусника на сцене, разлетались в стороны цветными птицами. Харли перевернул вверх дном всё, что находилось в гримёрке, и обнаружил искомое за спиной Гека, когда в очередной раз подошёл его потискать за тощие бока. – О, вот же он! – подхватив цилиндр, Верн перевернул его полями вверх и запустил по локоть руку в тёмное внутришляпное пространство.
- Кажется, тут что-то есть, - отточено-резким взмахом Харлан извлёк из цилиндра маленький букет полевых цветов и удивлённо на него уставился. Поглядел на Гека, понаблюдал цветовые перемены в его лице. Ничего не сказал, просто понюхал цветы, улыбнулся и заткнул за пояс джинсов.
- Ну что, собрался? Пошли, а то пока добредём до цирка, уже утро настанет, и нас растолкают на репетицию.
Ночной Виспершир был сказочно тих, пах звёздами и снежно хрустел под ногами. Верн шёл бок о бок с Геком, а следом ехал верный синий шкаф и такая романтика была в этом мирном шествии, что даже газовые фонари подмигивали в безветрии.
Харлан перехватил замёрзшую ладонь Спинна и спрятал её в тепле своей.
- У тебя день рожденья через двадцать два дня. Что хочешь в подарок?