Сегодня Орсон решил совместить приятное с полезным: поужинать с Тиффани в ресторане, обсудить номер газеты, статьи, приятно провести время, между первым и вторым блюдом предложить ей выйти за себя замуж, во время десерта спросить, почему она все время отказывает или свободна ли завтра с утра, чтобы не терять, времени даром. К тому же надо будет выпить с Витторио, отпраздновать кончину его холостой жизни и завоевание нужной женщины. Все зависит от ее ответа. Вообще на этот раз Орсон решил сделать все более-менее правильно, а не как в большинстве случаев: «Какой хороший день, выходи за меня замуж, Гамитон?» или «Уже десятый раз спрашиваю, может, все-таки выйдешь за меня?» Поэтому сегодня вечером они идут в прекрасный, нет, даже отличный, ресторан на самом верхнем этаже торгового центра, из окон которого открывается по-настоящему чудесный вид на Виспершир. Сейчас, правда, Мэйнард  по большей части говорил о работе.
- Знаешь, мне кажется, нужно немного освежить нашу газету.  Да, у нас есть колонка с комиксами, но необходима захватывающая статья с каким-нибудь расследованием, внедрением работника в места, например, не столь отдаленные. Он бы потом расписал, какие там на самом деле порядки, как проносят контрабанду, что пользуется наибольшим спросом, кого сажают в тюрьму, процент действительно виновных и невиновных и тому подобное. Должна получиться интересная статья или лучше не тюрьма, а дом с мягкими стенами. Мы ведь даже не знаем, как у нас лечат психически больных людей. Просто забываем о них. И, конечно же, Кардиолог.
Гамильтон соглашалась, и это воспринималось как само собой разумеющееся, хотя и радовало, чего скрывать. А потом они зашли в лифт, где уже был один пассажир, весьма неудачный по мнению Орсона: Джонатан Хенрикс.
Все равно, что у него был похмелье и он по сути своей никому не мешал, но он просто был.
- Надеюсь, ты понимаешь, у меня мало времени…
- У всех нас мало времени, поэтому предпочитаю ловить момент. Хотя понимаю, книга и диван, от которых я тебя оторвал, очень скучают и желают скорейшего возвращения хозяйки. Хуч, правда, был не против твоего ухода. Отборная говяжья вырезка творит чудеса.

Отредактировано Orson Maynard (05.12.11 00:04:31)

У Кота закончились консервы с треской (иных большой серый кот не признавал), а Кот разорвал почти новую пару туфелек и последнюю игрушечную мышку, и ей срочно неужно было найти замену как первому, так и второму, не может же она ходить только в одной паре обуви. А еще ей нужно было купить гигиеническую помаду и кое-что еще этого же рода, ну, о чем в приличном обществе говорить вообще не стоит, не стоит ни одному приличному человеку. Не может же она попросить маму купить нечто подобное? И вообще, попросить ее тратить свои деньги? В последние годы, ее содержал отец, разве что иногда мама переводила ей на личные расходы, а еще, сама Эванеска работала в кафетерии университета, и немного там получала. Жилье она не оплачивала, и учебу тоже, только вносила часть денег в качестве оплаты счетов, и этих ее скромных доходов вполне хватает на одежду, книги, котов и небольшой ряд развлечений.
Вот она и в торговом центре, собственно говоря. На улице она подвернула ногу, и подниматься пешком не хотела, но застыв перед лифтом, судорожно размышляла – заходить ей в лифт, или нет? Там ведь шесть человек вроде как максимум, но ей стоит учесть, то она полнее. Сколько может выдержать лифт максимум? Четыреста кило? Может, ей стоит поехать на следующем , пустом?
Ее кто-то толкнул, да. То ли просто проходя мимо, то ли в лифт пытался зайти… она не хотела заходить, совсем, но все-таки не решилась мешаться в проходе и зашла в лифт, пытаясь даже не дышать: она такая толстая, что займет собой весь лифт, и…

Ангел и человек, не совсем по доброй воле вынужденные сосуществовать вместе, могут препираться и бороться довольно долго. А если учесть особенности их характеров: жалостливую натуру Матариэля, который все никак не мог решиться подавить сопротивляющегося Джонни и занять его тело в тишине и покое, и упертость Хенрикса, никак не желавшего жить в мясной коммуналке, да к тому же на балконе, - в общем, на прослушивание гремевших в их общей черепушке споров можно было продавать билеты.
Само собой, для тела это бесследно пройти не могло. Тело нервничало, страдало, временами и вовсе шаталось практически без управления. Тело сотрясали периодические рыдания и нервные тики.
Ну, заметив это, спорщики малость присмирели, помереть-то никому не хочется. Ну и пришли к соглашению, что по будням тело у ангела, а вечер пятницы - полностью в распоряжении Джонни. А выходные как получится.
Вот после первой пятницы Хенрикс до сих пор и отходил.
В лифте он провел уже четыре часа. Три с половиной из них он занимался тем, что считал секунды. Последние же полчаса, устав от однообразности течения времени, старательно ковырялся в устройстве лифта телекинезом, покачиваясь в углу и по чистой случайности удерживаясь в хрупком перемирии с телом.
О присутствии в лифте людей он узнал даже раньше, чем можно было бы предположить. Обостренное магической манипуляцией сознание стало восприимчивее к человековым мыслеволнам.
Правда, суть пролетала сквозь открытое ангельское сознание, не задерживаясь. Кажется, тело только что-то улавливало, потмоу как с чего же еще ему начинать посмеиваться?
Так они и плыли сквозь расстояние, не двигая ногами, пока призрак - по сути, чистая мысль - не вернула просветленное сознание Матариэля в убогую оболочку.
- И ничо не Хендрикс-Шмендрикс я, - прогундосила оскорбленная светлая сущность, забывая мгновенно об удержании лифта в рабочем состоянии....

Орсон любил лифты, они ему нравились за относительную быстроту, возможность просто стоять и в тоже время подниматься или опускаться на нужный этаж, и порой время можно было скрасить беседой, и даже то, что они иногда останавливались, и человек оказывался в ловушке, не уменьшало его симпатии к ним. До поры до времени. Внезапно Лифт решил помигать лампочками и таким образом познакомиться с пассажирами, только вот они не были настроены на беседу. В итоге он обиженно дернулся и остановился. Орсон был бы не против, если бы лифт остановился как раз на последнем этаже, желательно с открытыми дверьми. Потом бы они с Гамильтон просто спустились по лестнице, правда долго бы пришлось спускаться и она, конечно же, обвинила его в этом, но не беда.
- Орсон, если ты сейчас решил поиграть в детский сад и побаловаться, то это не лучшее место и время, а если это очередное экстремальное предложение…то опять же Я не в восторге…
- Гамильтон, ты практически вынуждаешь меня взять на себя вину за это небольшое происшествие и попросить твоей руки, но, к сожалению, а может быть к счастью, потому что ты не попытаешься меня убить взглядом…или голыми руками, но нет, я здесь ни при чем.
Он просто не мог смолчать, честное слово, подобная способность, когда Теофания рядом дается ему с большим трудом, поэтому Орсон говорит все, что думает. В большинстве случаев.
может, все же сделаешь, что-нибудь?
- Может, попросишь меня об этом более приятным тоном и менее холодным взглядом?
Мэйнард все же нажал на кнопку вызова лифтера, ничего не произошло. Он сдержал свое глубокомысленное «хм» при себе. Нажал на все кнопки разом. Сначала по отдельности, потом все вместе. Со стороны могло показаться, что он пытается отправить кому-то секретное сообщение.
- Не хочу огорчать, но, - Орсон повернулся к людям, волей случая, ставшим его товарищами по несчастью, - господа и дамы, панель управления не работает. Нам придется искать выход самостоятельно.
Он сказал это таким тоном как будто только что разрешил им всем на минутку удариться в панику.
-Если хотите, можете сначала помолиться.
Благо у них был свет. Пока еще был.

Остановку лифта было несложно заметить. Как призрак, Патти не могла позволить никакой механической штуке передвигать ее, даже при большом желании. Поэтому Вудроу просто плыла вниз вместе с остальными, более-менее живыми человеками, стараясь не сильно отставать от лифта. Когда же он остановился, Патти среагировала не сразу, а потому заехала в пол почти по шею.
Повернув голову вправо, призак-вумен сильно удивилась, и, увидев вместо привычной человеческой круглой головы две цилиндроподобные ноги, подумала: «Может, люди просто начали стремительно эволюционировать и это нормально? Интересно, а вместо ног теперь что?» Вот почему Патти Вудроу посмотрела вниз. Так вот, не увидев ни ног, ни остальных частей тела, ни собственного полупрозрачного туловища, Патти все поняла.
Что поделаешь, такие они, блондинки.
Одним словом, Патти Вудроу поднялась на нормальную высоту, оглядела присутствующих на спектакле, послушала их умозаключения, поулыбалась и бросила в толпу свои полкроны.
— Господа, успокойтесь! Как ни странно, молодая особа, — Патти благосклонно кивнула Эванеске, — права. Молитв ваших лифтер не услышит, а Большой Брат, скорее всего, занят прекращением войны в Бараке, так что ему не хватит времени на нас. Просто вызовите лифтера и наслаждайтесь жизнью… — Призрак-вумен замолчала на пару секунд и продолжила, мило улыбнувшись: — Наслаждайтесь жизнью, пока она у вас есть. Ведь, вполне возможно, что трос порвется, не выдержав напряжения и веса, или все находящиеся здесь просто умрут от жажды…
Если бы в лифтах водились сверчки, все было бы вообще хорошо. Но даже сверчки не трещали во время монолога Патти. «А?..»
— То есть, все будет хорошо… — замолкла Патти.