Маленький магазинчик выглядел тихим и пустым. По обе стороны от входа громоздились клетки, тускло блестящие прутьями в темноте, напоминая какой-нибудь фильм ужасов вроде «Молчания гусар». На полу за прилавком нашли озадаченного кролика с чёрным пятном на спине – единственного оставшегося. Продавец объяснил, что уже как раз собирался закрываться и только на минутку вышел в кладовку, а когда вернулся, все кроличьи клетки были открыты.
- Кто мог это сделать? – жалобно спросил он.
- Не знаю. Фокусники? Профессор Кэрролл? У ваших кроликов были враги?

Дело оказалось намного серьёзнее, чем хотелось бы Блейку. У них не нашлось ни одной зацепки из ряда «эти олухи обронили визитку своего парикмахера» или «роняли по кролику вплоть до самого своего дома, так мы их и выследили, босс». И вот уже все разошлись по домам, а Блейк составлял компанию дежурному полисмену, излагая ему мысли по поводу дела, как кивающей, агакающей и чавкающей пончиками пустоте. Завершающим аккордом послужило предположение о фокусниках.
- Да? А мы как раз поймали сегодня одного. Он там, - сказал дежурный, нервно оглядываясь на камеру изолятора, - Сидит в смирительной рубашке.
- Почему?
- Снял с себя все наручники. Потом открыл камеру и сбежал. Его нашли в сейфе Рида, заперся там изнутри. Когда открыли, он попросил утопить сейф вместе с ним в резервуаре с водой или хотя бы в реке, и смотреть внимательнее. Этот парень чёртов псих! Надеюсь, скоро его переправят в психушку.
Блейк вспомнил сейф Рида, - который сам любил иногда вскрыть ради тренировки, - и ужаснулся: размерами тот не превышал чемодан.
- По крайней мере, - продолжил дежурный, прожевав пончик, - мне так рассказывали, сам-то я не видел.
- Марти, дай ключи, - решительно сказал Блейк, вставая, - Мне надо с ним поговорить.
Дежурный, которого звали Сид, проводил детектива восторженным взглядом поверх непрестанно двигающихся щёк.
На секунду остановившись перед дверью и глубоко вдохнув, Блейк сделал шаг.
- Мистер Верн, - широко улыбнулся он, щёлкнув замком, - наслышан! Приятно познакомиться. Что скажите, если я предложу вам игру? Правило одно: вы помогаете мне, я помогаю вам... Эм, а где вы?

Отредактировано Bertram Blake (21.06.13 20:27:03)

- Нет. Зато теперь я знаю, что надо проверить звукоизоляцию камер, - потирая переносицу, сообщил детектив, - У меня что, брюки в разноцветной кроличьей шерсти или это был риторический вопрос?
Он пробыл в камере каких-нибудь секунд тридцать и уже устал от этого подростка. Подростками Блейк называл всех,  кому не повезло быть младше инспектора хотя бы на два года, и все они его раздражали. А этот к тому же имел крайне неприятную привычку постоянно перемещаться с места на место, но проблема состояла в том, что всё то время, пока на него падал взгляд, парень оставался неподвижен.
Это нервировало почище Генри Грэхема, который с недавних пор регулярно являлся к Блейку во снах, мягко говоря, необычного содержания. Бертрам отогнал навязчивое видение кондитера в фартуке и взбитых сливках на голое тело, в сотый раз оправдывая себя перенапряжением на работе, и попытался сосредоточиться на действительности.
- За чем же дело стало, - рассеянно пожал плечами Блейк, решивший продемонстрировать добрую волю и освободить руки фокусника, потому что поздно сообразил, до чего эта идея может оказаться плохой. Но отступать было некуда, кроме того Блейк прекрасно осознавал, насколько неловко себя почувствует, если (когда?) парень высвободится сам.
Рука, протянутая к застёжке, задержалась. Ещё есть шанс отвесить поганцу подзатыльник и уйти спать. Но Блейк потянул на себя ремешок, потом ещё и ещё один – и рукава смирительной рубашки свободно повисли.
Теперь его будет удобно ими задушить, - сумрачно подумал Блейк и улыбнулся этой мысли.
- Чтож, мистер… Верн, так? - инспектор отвлёкся на тонкую папку у себя в руках. Опомнившись, он резко перевёл взгляд обратно на собеседника, возможно, чуть более резко, чем хотел.
- Вы ведь недавно в городе? Конечно недавно, иначе бы попадались нам так часто, что получили бы именной ошейник с телефоном участка. Сами присаживайтесь, – его тон был спокоен, ничем не выдав сдерживаемое «чёрт бы вас побрал», - Если вам есть, что сказать, начните.
Блейк вытянул ноги под стол и сложил пальцы домиком под подбородком. Он не был легковерным и с детства привык смотреть не на ту руку фокусника, которой он размахивает перед публикой, а на ту, которую прячет в карман. Верн явно не собирался так просто отказываться от своих любимых трюков, так что Блейку предстоял шанс провериться на внимательность.

- Эм, да, конечно. Вы правы, обещать вам свободу я никак не могу.
Бесспорно, Верн убил ту знатную особу…
…В этом-то и заключалась проблема: дама осталась в восторге. Она материализовалась в морге и тут же объявила, что её недописанное завещание – это как раз и есть её незавершённое дело на земле, а раз так, то она собирается дождаться смерти всех своих прямых наследников и ни в какой мир иной уже не пойдёт. Ещё она пожелала усыновить того чудного молодого человека, который организовал её скоропостижную кончину и отблагодарить его как следует.
Поэтому-то, собственно, полицейские и прятали Верна подальше от её глаз: они надеялись, что она бросит поиски фокусника и усыновит кого-нибудь из них. Это не считая того, что тюремные решётки надёжно защищали молодого человека от разъярённо толпы родственников почившей леди, которым тоже нашлось бы, что ему сказать.
- Зато я могу носить вам печенье каждые выходные. Будьте здоровы… Что?
Блейку уставился на удостоверение в длинных пальцах, испытывая неприятное ощущение нарастающего беспокойства. Такое чувство посещало его нечасто, но на этот раз оно, похоже, пришло с чемоданами и заняло полочку в ванной. Особенно если учесть, что он оставил документы в пальто.
Следующее заявление Верна и вовсе заставило холодок пробежать по спине детектива: карманы на брюках у него были только сзади, а ведь он всё это время сидел на стуле.
- Сначала убедите меня, что вам есть, что сказать, помимо «вы внимательно смотрите?», - холодно отрезал Блейк, невероятным усилием, как дрессировщик, окорачивающий рвущихся с цепи собак, заставляя свои руки продолжать лежать перед ним на столе, а не обшаривать карманы или сжимать шею собеседника.
- Или хотя бы объясните, зачем вам это. И отдайте бумажник.

Как ни странно, просьбы уточнить вопрос, каким бы он ни был – начиная с «берёте ли вы её в жёны?», оканчивая «каковы ваши требования в обмен на живых заложников?» – напрочь отбивают желание его уточнять. Даже внутренний голос Блейка, который в обычной ситуации вещал как радио, не находил слов, только фыркал рассерженным ежом. И в комнате на некоторое время наступила идеальная тишина.
А потом часть сознания, до сих пор отвечавшая только за протирание очков, миролюбиво заметила, почему бы не уступить? Почему не сделать,  как Верн хочет?
С другой стороны, из памяти детектива внезапно вышибло все воспоминания, словно они были бильярдными шарами, и кто-то блестящим ударом загнал их все в лузы, очистив стол. Можно бы было рассказать, как им с Ломманом довелось подделывать водительские удостоверения и покупали на них выпивку, но это произошло на прошлой неделе, а детство, насколько Блейк мог помнить, кончилось несколько раньше. Оставалось импровизировать, склеивать обрывки чужих рассказов, увиденных фильмов и анекдотов с обратной стороны пачки хлопьев для завтрака в одну историю, лишь бы дать фокуснику то, чего он хочет. В какой мере это получится ложью не имело значения.
– Хорошо. – Блейк тяжело откинулся на спинку стула, и тишина рухнула, как мог бы рухнуть театральный занавес, придавливая осветителя. Правда, последовавшая пауза продлилась так долго, словно Бертрам успел передумать, и всё-таки он заговорил:
– В четыре года, когда я боялся монстра под своей кроватью, никто и не пытался объяснить мне, что его не существует. Однажды мой старший брат сказал мне, что я перестану бояться монстров, только если смогу их победить – и тогда мы сняли матрас с ножек, чтобы монстру негде было прятаться. До двенадцати лет дрых на полу... Этого вам достаточно, чтобы дать мне подсказку, мистер Верн?

Отредактировано Bertram Blake (15.08.13 15:54:28)

- Хорошо, вы правы, возможно, это была сестра. Вероятно, двоюродная.
Помнится, в далёкие времена, когда Блейк учился в школе, по истории им рассказывали о ещё более далёких временах. Якобы тогда люди готовы были поверить во что угодно кто бы и какую чушь им не внушал, правда, после этого оратор редко смеялся последним: на костре не очень-то посмеёшься. Блейк не слишком хорошо учился в школе, поэтому не знал всех тонкостей психологии людей эпохи королевы Елезалезлы, иначе бы он понял, за что с каждой минутой начинает ненавидеть этого наглого мальчишку всё сильнее – потому что начинает ему верить.
Пришла пора играть наиболее честно, решил для себя Блейк, в конце концов, ну что ему терять, кроме самоуважения?
- Рагу из крольчатины? Нет, это уже слишком. Никто не станет красть столько кроликов просто ради того, что бы их съесть. Или преступники нынче повелись совсем без фантазии, - он горестно вздохнул своим мыслям. Даже участие в деле Верна не могло скрасить названное обстоятельство.
- Вы считаете, что нам больше не увидеть кроликов живыми?.. Кошки? Да, конечно, я люблю кошек, к слову, намного больше кроликов, но обычно это ими подменяют последних, а не наоборот. Но если вы намекаете на агентство «Кейнс и кошечки», то ответ будет – нет, я терпеть не могу кошек. Да и зачем Кейнсу грабить крольчатню?
Стоп. Решение быть откровеннее развязало ему язык до такой степени, что он начал думать вслух. Идиотская ситуация. Но не более идиотская, чем само преступление.
…Кстати о школе. На ум инспектору наконец-то пришла одна история.
- Ладно, дело было так. Самое лучше воспоминание, как во втором классе меня поцеловала Кесси Саммаер. У неё был блеск на губах, он пах как жвачка с Битлменом. Что я несу, вас же ещё тогда на свете не было: не со вкусом Битлмена, а с наклейками, естественно. В общем, - заключил Блейк, поднимаясь со стула, - Я благодарен вам, мистер Верн, за помощь и обязательно обдумаю ваши слова. Но боюсь, мы ещё встретимся, так что если вам есть что добавить – сделайте это сейчас.
Это была стандартная формулировка при общении с осведомителями и свидетелями, так что Блейк не надеялся на успех. Он направился к двери, напомнив себе пересчитать все ключи от камеры изолятора.