Такого количества смертей – да еще и настоящих! – в сценарии спектакля точно не было. Деклан знал, Деклан читал. Даже если бы он в глаза сценарий не видел, сразу было ясно, что рыбки-актриски всплыли кверху брюшком не по роли, а по факту. Какими бы дрянными исполнительницами эти молоденькие кривляки не были, они бы все равно попытались сделать сцену смерти мало-мальски красивой. В их понимании, разумеется. Сейчас же было видно, что их смерть стала для них такой же неожиданностью, как и для зрителей и труппы вместе с администратором.
Деклан маялся в закулисье, зная, что ему опасная для жизни роль не грозит. Три подряд смерти главной героини – всегда пожалуйста, но на смену пола администратор не пойдет ни в коем разе. А если и пойдет, то придется искать кого-нибудь другого. Не хочу, чтобы зритель воспринимал меня как недавнюю девчонку…
У Деклана был свой способ добиться великолепной игры. Он ни в коем случае не «вживался в роль», он «вселялся в зрителя», оценивая собственную игру будто со стороны. Таким образом, в театре было два Деклана: Деклан-актер и Деклан-зритель.  Деклану-зрителю не доставляла удовольствия внезапная перемена, а Деклан-актер хотел доставить Деклану-зрителю удовольствие! Поэтому для Деклана-зрителя будет лучше, если Деклан-актер вообще не появится на сцене в этом спектакле.
В разгаре мыслительной деятельности Кентигерн обнаружил, что в закулисье становится все тесней. Продолжить размышления он решил в малозаметной нише позади себя. Я всех вижу, а меня – никто… Идеально! Идеальная ниша! Обожаю ее!
Клаустрофобией Деклан не страдал, поэтому, втиснувшись в не очень просторную нишу, почувствовал себя даже в какой-то степени уютно. Извернувшись, он даже мог видеть значительную часть сцены.
Подгнило что-то в Тадском государстве, а вот что конкретно? Деклан решил все же занять позицию наблюдателя, а не следопыта. Стану призраком – Большой Аквариум осиротеет… Отсижусь здесь.

Мисс Тёрнер всегда уважала творчество Траура Венковича, со сдержанным восторгом относилась к оригинальным и обескураживающе провокационным работам мистера Парк-Лейна и всецело поддерживала стремление своего непосредственного начальника оставаться в курсе тенденций современного искусства в независимости от того, куда эти тенденции могут завести. Все эти факторы вместе заставили Марджери не просто пожертвовать своим законным выходным ради посещения "Зеркальной маски" в компании мистера Пайтона, но и вовсе забыть о том, что оный выходной планировался.
Сейчас, наблюдая за тем, как главный герой, загадочным образом сменивший пол, теперь безостановочно менял обличья, мисс Тёрнер начала задумываться о том, что, может быть, выходной в компании велосипеда, обезжиренного творога и новых пластинок был не такой уж плохой идеей. Творившееся на сцене не просто не укладывалось в рамки приличий и  экспериментального спектакля - оно было верхом неорганизованности, безалаберности и безответственности. Пожалуй, даже присутствовавшего здесь же мистера Грабовски нельзя было считать ответственным за подобное действо.
Сурово хмурясь, Марджери то и дело сверялась с программкой и с каждым разом всё больше мрачнела. Если актрисы на сцене умирают не по-настоящему и всё это - лишь часть не в меру оригинального замысла, то почему исполнительницы не указаны, поимённо и в алфавитном порядке? Если же это череда трагических случайностей, то почему никто не поднимает тревогу, не обзванивает спасательные службы или хотя бы не пытается передать ведущую роль актрисе, способной уцелеть и противостоять напастям судьбы? Неразрешимый ребус, и остаётся только гадать, как переносит это буйство беспорядка мистер Пайтон, выкроивший время для посещения громкой премьеры.
Разгладив на коленях твидовую юбку, мисс Тёрнер скосила глаза на мэра. Брови мистера Пайтона пришли в движение, причём соблюдали столь причудливый ритм, что легко было догадаться: их обладатель сохраняет присутствие духа, однако явно озабочен происходящим и слегка встревожен. Марджери понимал, сколь серьёзный диссонанс должно было вызывать несоответствие между театральными порядками и нравами муниципалитета, а потому искренне сочувствовала шефу. Не будь мисс Тёрнер так уверена в силе духа своего начальника, она, возможно даже попыталась бы остановить спектакль однако этикет прежде всего, и дождаться антракта было необходимо.
- Непременно, сэр, - так же мягко и тихо откликнулась Марджери, не желая тревожить начальника лишними эмоциями или выказывать возмущение неорганизованностью сотрудников театра. - Судя по всему, антракт начнётся в ближайшие пять минут и, если мы пройдём через оркестровое озеро, то попадём прямо за кулисы, не привлекая особого внимания. Для придания визиту юридического и - в случае необходимости - карательного веса предлагаю взять с собой представителя полиции, - мисс Тёрнер понизила голос до зловещего заговорщицкого шёпота и указала взглядом на увлечённую спектаклем детектива Уайатт.
В зале стало постепенно светлеть, что можно было считать верным признаком начинающегося антракта, и Марджери выпрямилась и принялась собираться с ухом для визита в закулисье. Параллельно она пыталась подать знак Коралайн и привлечь её внимание.

Отредактировано Marjorie Turner (09.06.13 23:53:05)

Иветт сейчас старательно исполняла роль закулисного призрака, пытаясь слиться со стенкой. Это на сцене она - прима и просто дышит вниманием зрителей. И не просто дышит, а жадно глотает, взахлеб пьет и с головой окунается. А сейчас, простите, оваций не нужно. Венков тоже, несите их лесом и огородами, мимо ее гримерки.  Одноразовый успех со смертельным исходом ее категорически не устраивал.
      Прима намеревалась укладываться в разноцветные сценические  гробы еще неоднократно! Поэтому сейчас вовсе не торопилась подменять актрис, оставшихся навечно молоденькими в памяти благодарных и не очень зрителей, несмотря на возможность лишний раз с чувством умереть. Нет уж, она лучше постоит, посмотрит, послушает, потому что кровно заинтересована в информации. По настоящему  умирайте сами.
     Вон, например, Деклан, который сейчас в нише пристроился и  бутафорскую скульптуру изображает. А ведь, между прочим, парик кудрявый ему нацепить, туфельки лодочкой подобрать, под блузку выпуклостей натолкать и сгодится, если еще и побрить как следует. Зрители привыкли что артистки меняются, присматриваться не будут, если что - можно будет выдать за гениальную режиссерскую находку.
 
Эх, жаль, что сейчас ее престарелого приятеля,  Кеннета Росситера рядом нет. Тот, когда при встречах понимал , что Иветт будет за все расплачиваться сама, становился воплощением вселенского счастья и был готов  помочь чем угодно. Что угодно у него уже было местами бито молью, потеряло товарный вид и не годилось для активного использования, а вот мозги выглядели вполне прилично и сейчас бы очень пригодились его юной подруге. Но придется теперь обходиться своими.
   
Так, кто это у нас тут на закулисной сцене появился? Чей выход? Ага, первое действующее лицо,  главная мужская роль - мэр Виспершира. Пришел на премьеру,  отдохнуть как простой смертный, подремать с открытыми глазами,  показать себя тонким ценителем театрального искусства. Мэрам, им же до смерти нужно выглядеть ценителями  разных видов искусств - от политического до циркового, кстати, последнее куда полезнее. Должность такая. Иветт сочувственно вздохнула. Подремал. Теперь вон как бровями двигает, будто два мохнатых сурка на лбу проснулись и недовольно заворочались, толкая друг друга задницами. Наверное, эта мимическая гимнастика способствует мозговой. Ну пусть шевелит.
   
А вот рядом с ним молодая женщина, несомненно,  помощница. Его правая рука, правая нога и правое полушарие мозга. Иветт вздохнула - мне бы такую. Но поскольку желающих на ее правые части тела сейчас не наблюдалось, приме оставалось обходиться своими силами.
   
Еще одна, ну эта сама по себе. Рыжая. А еще полицейская.  Осматривается так, будто ищет мишень для прицельной стрельбы. Наверняка пытается найти подсадную артистку, чтобы выяснить в чем дело. Действительно, одной актрисой больше, одной меньше, подумаешь. Значок от этого не потускнеет. И наверняка уже насвистели доброхоты, что она, Иветт, лучше всех умирает на сцене. Так ведь не по настоящему, а рыжая со значком уже смотрит в их сторону. Сейчас будет требовать, чтобы именно ей, Иветте передали смертельную эстафету. Ох, спаси, муза Жельпомена.
   
Подгоняемая вопящим инстинктом самосохранения, Иветт тихонько подошла к застывшему в откровенном любопытстве Деклану и осторожно положила ладонь между его лопаток, будто желая ненавязчиво  обратить на себя его внимание. И быстро толкнула его вперед так, чтобы он резко дернулся  по направлению к незваным гостям.

- Гениально! Браво, Деклан! Ты так громко думал, что я расслышала все! Из тебя выйдет прехорошенькая замена ушедшим артисткам. Парик и туфельки на шпильках есть, а блузочку я тебе отдам, ту, которая тебе всегда так нравилась - шелковая, с рюшечками.- И растроганно всхлипнула, - Ты прав, шоу должно продолжаться!

Отредактировано Yvette Thierry (16.06.13 14:20:36)

Что всегда радовало, так это правильный выбор помощника. Она была идеальна в отношении понимания происходящего и лишь по едва заметным деталям могла воссоздать картинку в своей чудной голове. "Пожалуй, её можно выдвинуть как мою достойную замену. Исполнительна, миловидна, сообразительна, трудоголик и её любят. Ну, один человек, так точно. Как же его звали..? Ах да, Артур Хадсон. Прекрасная вышла бы пара. Чудная. У них будут замечательные дети, Марджери как раз отдохнёт от забот. Думаю, лет через сорок, можно будет уступать место мэра."
- Тогда так и поступим. Полиция будет приглашена так же. Помощь нам не повредит, - доверительно шепнул в ответ мужчина и выжидательно замер, ожидая перерыв.
Прозвенел звонок, возвещающий о долгожданном антракте. Все желающие рванули перекусить, облегчиться, подышать свежим воздухом и даже успеть устроить маленькую потасовку, столь необходимую молодой горячей крови. В перерыве удалось обнаружить столь необходимую полицию, хотя бы в лице Коралайн, что тоже очень радовало, ведь можно было прижать всех недовольных и ропщущих одним ударом: сначала психологически - мэром, а затем и самой Уайатт, в физическом плане.
- Нам тоже за кулисы, мисс Уайатт, - благосклонно заметил Виктор, не замедляя темпа и не совсем не меняя направления. - Конечно, конечно, угол. А мы туда идём проверять их состояние после падения. Видите, все при делах.
На сцену Пайтон по ступенькам всходил как живой мертвец из волн обманчивого океана зрителей, при этом, не забывая благодушно улыбаться и слегка махать рукой тем, кто категорически был против присутствия посторонних лиц. Однако, завидев подозрительно доброго патриарха в сопровождении двух внушительных дам позади, море из актёрского состава (включая сценаристов, осветителей и прочих) благоразумно расступалось.
- Минутку внимания, господа! - вежливо, но с нажимом обратился Пайтон к присутствующим на сцене, став спиной к закрытому занавесу. - А теперь, когда наступила тишина, потрудитесь объяснить, почему в вашем спектакле неожиданно и так резво сменяются актрисы? И насколько они живы, если живы вообще?
- Господа, затаившиеся в нише, попрошу выйти на сцену, чтобы вы смогли рассказать, что видели. Я так понимаю, вы всё видели, так как в спектакле задействованы не были. До этого момента точно. Если не хотите рассказывать мне, - Виктор сделал приглашающий жест в сторону Коралайн, - Можете рассказать представителю полиции. Нам просто важно знать, что с этим делать, пока вездесущий "Шёпот" не превратил наш город в пустыню с населением в три человека.
- Скорую, надеюсь, вызвали? Или уже в этом нет нужды? - спросил мэр, усиленно жестикулирую бровями, которые гневно дёргались, но держали себя в руках, если это вообще было возможно.

Брови главного человека в городе невероятно раздражали и отвлекали Иветт. Они ей теперь напоминали не сонно толкающихся сурков, а неведомых лохматых зверюшек, вдруг впавших в отчаянные любовные игрища. И совершенно забывших что, собственно, делать дальше и чем же это все должно закончиться. И вот наскакивают теперь друг на друга, не в силах остановиться. Пристрелить бы, чтоб не мучились,  - жалостливо подумала прима.
   
А происходящее нравилось ей все меньше. И дело даже не только в том, что у них под занавесками усопшие актрисы аки мухи дохлые лежат, к тому же весьма не эстетично. Ну что за вульгарность - ровным рядком их устроить, будто очередь в буфет. Вот она бы, Иветт ... разгуляться замечтавшейся фантазии не удалось, потому как полицейская девица начала так жадно хватать свою сумку, что прима несколько испугалась - а ну  бросит сейчас как волейбольный мяч на подаче? На всякий случай Иветт пристроилась поближе к Деклану,  чтобы в случае вбрасывания нырнуть за не слишком могучую, но все же мужскую спину. Вот пусть и принимает полицейские подачи. Получится - она тихо порадуется, а нет - так штабель  чуть побольше будет, одним телом больше, одним меньше - занавескам все равно.
 
А вот это уже чересчур мило, чтобы равнодушно оставаться в стороне. Слова и вопросы летели от полицейской дивы, будто автоматные очереди. И что самое возмутительное, первой под речевой прицельный огонь попала она, Иветт. Решительно отодвинула в сторону отчего-то все время путающегося под ногами  Деклана и, переступив через лодыжки упокоившихся навеки девиц, выступила вперед, воинственно уперев руки в бока. Волейбольных сумок и устрашающих бровей у примы не имелось, поэтому  приходилось обходиться тем, что было под руками. А был там вечно мешающийся Деклан.

-  Кто же не хочет быть главной героиней, правда, мистер Кентигерн? - Иветт раскрытой ладонью так хлопнула главного героя-любовника по спине, будто хотела вытрясти наружу его желудок. Затем, вдруг всплеснув руками и красиво распахнув глаза, воскликнула.
-Деклан, а ведь они все, - тут пальчик Иветт мазнул по живописному женскому штабелю, - Крутились вокруг тебя. Вон та, блондинка вечно роняла что-то у тебя перед носом, а потом медленно нагибалась и поднимала, повернувшись к тебе всем своим декольте. Кстати, я первый раз видела вырез у платья до колен. А вон та рыженькая, наоборот, наклонялась совсем другой стороной, где по моему разумению, должна быть юбка. Но представляете, ее никогда не было на месте! А что уж там было, лучше нашего Деклана никто не скажет, - Иветт ласково стряхнула пылинку с плеча любвеобильного артиста. Потом стрельнув глазами в сторону мэра и чуть зардевшись, продолжила.
- А брюнетка с шатенкой частенько отирались рядом с ним, и такие телодвижения вытворяли, точь-в-точь моя соседская кошка Шалава, ну только что не орали как она. У нас краснел даже осветитель Мудакян! Поэтому после антракта на сцену согласен выйти мистер Кентигерн, в память о доколенном декольте, безъюбочной задн.., простите, спине и жарком кошачьем танце.

Отредактировано Yvette Thierry (14.07.13 19:18:12)

Мэр молчаливо и с долей участия, будто сопереживая, а не участвуя в этом балагане, слушал каждого оратора. Сначала своё всепоглощающее, будто губка, внимание он обратил на мисс Тьерри, что стало понятно, после заслушивании второго выступающего, а фамилию второго удалось услышать лишь от первой. "Ох и мороки же с этими двумя будет..."
Морока началась всё ещё с Иветт. Она сразу дала понять, что та ещё штучка, облив на мистера Кентигерна поток грязи, правда, почему-то прячась за его же спиной. Потом наждачкой Правды она прошлась по актрисам, ныне покойным, и заверила, что закрыть "Зеркальную Маску" стоит в самое ближайшее время, чтобы затем на этом месте воздвигнуть древнее захоронение индейцев. Ну, вернее, она сказала, что в театре не всё так спокойно, как это выглядит со стороны, однако мэр благополучно перескочил на последний пункт, который был логически вытекающим из предыдущих. И что страшнее всего, пункт несказанно радовал сердце старика.
Морока продолжилась после короткого антракта сразу же со слов мистера Кентигерна. Будто в большом теннисе, мужчина сделал героический прыжок и совершил сокрушающий удар по своей сопернице, так что ком грязи, из оскорблений и откровенного хамства, летел уже в Иветт. Из слов господина-циркача, следовало следующее логическое заключение: на месте кладбища древних индейцев, необходимо построить автозаправку, предварительно закатав в бетон все захоронения. Конечно же, эту мысль тоже никто не высказывал. Она просто логическим ползком закралась в мысли Пайтона, разогревая сердце мэра.
- Мистер Кентигерн! Куда же вы? Вы нам понадобитесь, - вежливо, но предупреждающе, заметил Виктор, дежурно улыбаясь отдаляющемуся мистеру. Чтобы Тьерри не последовала плохому примеру Деклана, мэр обратился и к ней: - Вас тоже я попрошу остаться. Так как вы наблюдали за ходом сценических действий и при этом никуда спешили, мотивируя остывающими углями от дома или голодным десятком детей, то значит, что вы с состоянии сыграть как замена отсутствующим по уважительной причине. Вы оба. Кто будет первым - не столь важно. Думаю, место найдётся всем.
Рука Пайтон ненавязчиво и чуть рассеянно взмахнула в сторону штабеля мёртвых девиц. Чтобы успокоить совесть, мэр проговаривал про себя, что совсем не хочет погубить эти юные дарования. Напротив, он хотел бы их наставить на путь истинный и чтобы они прекратили собирать ерунду, а говорили по существу. В основной идее была Коралайн, которая с пуленепробиваемым жилетом играет роль, которая как священный факел переходит из рук в руки сегодня особенно часто. Тогда бы был шанс, что спектакль наконец закончится, а преступник будет пойман. "Не знаю, кого подозревает детектив Уайатт, но как по мне, самые подозрительные - эта парочка. У обоих мотив и оба не очень лестно отзываются о мёртвых."

Интересно, почему Кристиан до сих пор не давал этой ведьме роль Мотелло? Она бы задушила Дрездемону ничуть не хуже черномазого оригинала!
Деклан изо всех сил старался не согнуться под весом хрупкой Иветт, чтоб не уронить еще больше собственное достоинство.
Как там в песне? «Не стоит прогибаться под изменчивых прим, тебе на сцене с ними играть»?
Пока Деклан отвлекался на собственные чудеса стихосложения, Тьерри измывалась над его гордостью как могла. Чего один «пупсик» стоил! Она изо всех своих ведьминских сил цеплялась за безопасное закулисье, и эта целеустремленность даже заставила Кентигерна искренне восхититься. Правда, ненадолго.
Цыпленочек? Ажурные чулочки? Котеночек?! Она смерти моей хочет! Надо парировать, Деклан, срочно, иначе не видать тебе больше твоего Большого Аквариума!
Улучив момент, когда Иветт все же отцепилась и начала нести откровенную чушь в адрес мистера Пайтона, Деклан громко заявил:
- Уговорила, Иветт! Как я могу отказать, когда ты так просишь! Я сделаю так, как ты сказала. Нет-нет, не стоит беспокоиться, - Кентигерн выставил перед собой ладони, - я сам найду все, что потребуется. Даже грим наложу сам: все ради завершения представления!Сейчас же отправляюсь в костюмерную! Во имя Шмельпомены, спектакль продолжится!
Деклан не стал повторять ошибок недавнего прошлого и не стал пятиться. Он просто развернулся и ломанулся в спасительное закулисье, пока его мягко, но твердо (да, именно так), в лучших дипломатических традициях не остановил Виктор Пайтон.
Уж я найду место, где спрятаться. Сейчас главное – скрыться из поля зрения.

Как говорил в день зарплаты театральный осветитель Мудакян, пересчитывая наличные и шумно вздыхая  - "танцуй - не танцуй, все равно получишь ...". Пожалуй в некоторых случаях Иветт склонна была с ним согласиться и вот теперь настал именно такой момент. Как они тут ни выплясывали с Декланом, каждый уж во что горазд, все без толку - их отсылают генеральским приказом на сценическую передовую.
    Иветт вдруг вспомнился какой-то момент из старого фильма про войну, в котором  солдат бешено строчил из пулемета и что-то орал.А здесь поле боя - зрительный зал и кто  его знает от какой напасти упокоились эти будущие дарования. Иветт посмотрела в сторону кулис, из-за которых ей уже чудился  заговорщический недобрый ропот, затем в сторону безвременно павших актрис, горестно вздохнула и повернула лицо к Деклану.
- Будешь подтаскивать патроны, - Затем спохватившись, легко рассмеялась, - Это из роли, я слова повторяю.
Но что-то нужно было придумывать. Рассчитывать на коллег - смешно, сейчас на передовую никто не хочет, никаким гонораром не заманишь. Поэтому все с удовольствием выпихнут их с Декланом из-за кулис, а потом облепят все возможные щели, чтобы затаив дыхание поглядеть за волнующим действием и, наверняка делая ставки.
   Они с Декланом, конечно, все сыграют, хоть мужскую роль, хоть женскую, талантами их бог не обидел.  Вот мэром обидел, это факт.  Стоит бровями вращает и их посылает туда, куда им вовсе и не хочется. Послать бы его самого, кучу интересных адресов, благодаря падающим иной раз осветительным приборам, Иветт выучила. Исполнителем мужской роли он рисковать не хочет, видите ли, а ей, Иветт, можно! Женоненавистник, чтоб в следующие выборы главного мужчины города  одни феминистки на голосование явились!
- Какой быстрый пригов... замысел, мистер Пайтон. Настоящее Охламоново решение! Нам только нужно загримироваться, мы быстро, - Иветт быстро взяла под руку коллегу по несчастью и ущипнула, она старалась это сделать несильно, надеясь, точ тот сообразит и у них будет прекрасный способ отсюда смыться, или как говорит осветитель Мудакян, пропадающий на пару дней после получки - уйти в полный асрал!

Все точки, запятые, восклицательные знаки и другие, не менее важные, знаки препинания расставил Сам Автор, галантно подходя оттуда, откуда не ждали. К сожалению, форма подачи текста была несколько непозволительно грубой и изобиловала разного рода простонародными выражениями и эпитетами, однако, оставалась содержательной и нетерпящей возражения. Из чего следовало, что.
Кентигерну досталась всё же мужская роль. Вернее, вроде как, женская, но она на самом деле мужская, правда, в программке нигде не было указано, что прочтение будет только в лице мужчин, без прямого или косвенного участия женщин. "Неужели я зря читал этот роман? Никогда бы не подумал, что в нём нет дам. Должно быть, это новые веяния культуры... Хотя, я изучал план на развитие культуры в ближайшие полвека и там не было новых прочтений классики. Должно быть, письмо от Штефана затерялось где-то на столе. Под грудой отчётов полиции о проделанной работе по поимке преступника." Мэр смущённо вздохнул, а его брови замерли в недоумении. В последнее время и вправду всё меньше времени остаётся на такие вот обыкновенные походы в места отдыха. То ненормальный маньяк полосует своих жертв, то поступающие сведения о похищении людей из своих домов, загадочные круги под глазами и так далее. "Постойте-ка. Кардиолог никогда ещё не убивал на расстоянии. При всех. В смысле, он и раньше умудрялся убивать в людных местах, но не на глазах же у полгорода! Либо наш дорогой радетель чистоты изменил тактику, либо он тут совсем не причём."
Тьерри досталась.. мужская роль. Как и было до этого предсказано самим мэром и подтверждёно Штефаном. Плакать от этого или радоваться - вопрос спорный и совсем не профессиональный. По сути, мисс Иветт была защищена от возможного нападения на свою персона суровым, буквально непробиваемым, образом Адриана, сдобренным щетиной и прочими мужскими характеристиками. "Ну Адриана-то я помню, он половину книги сражался за свою любовь, распутывая мелкие семейные дрязги. В конце... он что-то говорит о величии каждого мужчины и героически погибает, защищая свою возлюбленную.. возлюбленного от нападок толпы и недоброжелателей." Это могло лишь означать, что загадочный убийца не покусится на девушку и она будет спасена. Более-менее, всё зависит от того, как именно будет переиграна концовка романа.
Неизвестному бывшему главному герою посчастливилось лишиться своей главной роли и получить автограф своего любимого автора, что тоже неплохо.
- Мистер Грабовски, оставляю вас с вашими подопечными творить историю. Уверен, в ваших руках они будут в целости и сохранности, - Пайтон энергично потряс руку Штефана, не забывая уворачиваться от удушающих волн перегара и улыбаться, - Мисс Тёрнер, мисс Уайатт, пройдёмся в зал. Кажется, антракт заканчивается. Не переживайте, полиция и врачи заберут все.. тела.

Отредактировано Victor Python (27.08.13 20:07:13)