Прекрасное, на удивление солнечное для октября утро просто не может быть неудачным. Если же это утро рабочего дня, оно только добавляет вам бодрости и готовности особенно непринуждённо демонстрировать свою компетентность, оперативность и безукоризненную любезность как сотрудникам, так и посетителям. Эту нехитрую теорему мисс Тёрнер вывела, пока поглощала сбалансированный завтрак, состоявший из пары бананов и огромного стакана воды, наряжалась в отглаженный твидовый костюм из шотландки и седлала блестящий новенький велосипед.
Когда Марджери выехала на улицы Северного рукава, большие городские часы пробили ровно восемь, заставив мисс Тёрнер победительно улыбнуться: день второго октября был хорош не только прекрасной погодой, но и тем, что за два часа, прошедшие с момента пробуждения, Марджери удалось ни разу не отклониться от заведённого распорядка, а это определённо служило хорошей приметой. Велосипедистка в шотландке почтительно пропустила на перекрёстке пожилую висперширку с ходунками, приветливо раскланялась с давно знакомым мусорщиком и покатила дальше, слегка подскакивая на булыжниках старинной мостовой. В ритме этих прыжков отлично мечталось: о коричных булочках мистера Бёрка и, конечно, о том безупречном рабочем порядке, который сегодня встретит мистера Пайтона, едва тот войдёт к себе в кабинет. Возможность лишний раз продемонстрировать свою ценность для мэрии вообще и для мэра в частности была так приятна, что Марджери даже замурлыкала себе под нос полюбившуюся с некоторых пор "Green Submarine".
Казалось, чувство лёгкого превосходства и непреходящей уверенности в себе будут сопровождать мисс Тёрнер до самых дверей мэрии. Однако постепенно солнечный день начал явственно омрачаться. Марджери проверила тормоз велосипеда, складку на юбке, гладкость причёски, посмотрела на безоблачное небо и, не обнаружив ничего подозрительного, нахмурилась. Всё, что не объяснялось банальной логикой, вызывало у мисс Тёрнер тревогу и стойкую неприязнь. Марджери прибавила скорость и стала обдумывать свои ощущения. По сути, то, что она чувствовала, очень подходило под описание того, что переживали герои страшилок о призраках.
- Потустороннее присутствие, - с нескрываемым презрением фыркнула мисс Тёрнер, но на всякий случай посмотрела в зеркало заднего вида. - Какая чушь.
Тем не менее, она прибавила скорость ещё больше. Призраки никак не объяснялись банальной логикой, а потому вызывали у Марджери смесь страха, злости и тщательно скрытого от себя самой восторга.
Загадочное ощущение, меж тем, не отставало.
- Нельзя принимать в расчёт свои разболтавшиеся эмоции и всякие там плоды воображения, - авторитетным тоном сказала мисс Тёрнер и подпрыгнула на "лежачем полицейском" у кондитерской Бёрка. - Призраки - несусветная чушь. И уж во всяком случае, они не показываются днём, - прибавила Мадржери чуть тише и воровато оглянулась по сторонам: вдруг тот, кто излучает "потустороннее присутствие" услышит и разобидится? Это, наверное, может не слишком хорошо кончиться.

Отредактировано Marjorie Turner (23.11.11 15:10:14)

Наверное, если бы мисс Тёрнер была излишне нервной или не слишком воспитанной особой, она бы испустила пронзительный вопль ужаса, со звоном грохнулась на мостовую, сопровождаемая велосипедом, или предприняла ещё какие-нибудь недостойные цивилизованного человека действия. Однако Марджери была идеально воспитана и славилась выдержкой, как вересковый эль. Поэтому она не стала ни вопить, ни падать, а просто молча вытаращила глаза, намертво вцепилась в руль и, даже не думая притормаживать, понеслась на красный свет через улицу. Не то, чтобы мисс Тёрнер хотела убежать от бесцеремонного паранормального вторжения на велосипеде - она просто впала в такой искренний и глубокий шок, что теперь прилагала все усилия, дабы не выказать ошарашенность, сохранить в целости картину мира и не отступить от намеченных с утра планов.
Преодолев первую половину мостовой и, наконец, вполне осознав, каким цветом горел светофор, Марджери всерьёз разозлилась: во-первых, она нарушила правила дорожного движения; во-вторых, по-детски испугалась призрачного голоса, который, может быть, вовсе и не призраку принадлежал; в-третьих, рисковала погибнуть под колёсами о причине всех этих недопустимых факторов.
- Подумать только! - разъярённо зашипела мисс Тёрнер, нарочито обращаясь к велосипедному рулю и столь же нарочито игнорируя призрачное присутствие. - Хорошо или ничего! Как будто может быть какое-то хорошо об этих навязчивых, бледных, бесплотных, бесполезных выдумках готических писателей!
Марджери успокаивала себя мыслью, что разговаривает сама с собой (хотя в преддверии рабочего дня эта идея не была такой уж успокоительной) и немного с той глупой девицей, которую сама мисс Тёрнер не видела, но которая так неудачно и невовремя над ней подшутила.
Под конец перехода Марджери удачно увернулась от гружёного лесом грузовика, и её настроение снова слегка улучшилось. Мисс Тёрнер взглянула в ближайшую витрину, поправила растрепавшиеся кудряшки и с удовлетворённой улыбкой сказала своему отражению:
- Пожалуйста, едва жива. Кажется, эти существа умудряются приносить вред даже тем, кто в них не верит, - она пренебрежительно фыркнула. - Наверное, безопасности ради стоит всё же унять нервы и не верить ещё твёрже, - последняя фраза была сказана немного сварливо: мисс Тёрнер ещё не опаздывала, но рисковала не явиться так рано, как собиралась.
Чтобы предотвратить этот досадный момент, Марджери развернула велосипед и с независимым видом покатила к мэрии через Фонарный переулок. Болтали, что у местного привидения, Старого Фонарщика, все местные призраки время от времени пьют чай и играют в бридж, но это был самый короткий путь к мэрии, а мисс Тёрнер пообещала себе, что ничто не встанет между ней и работой.