В Розмари проснулось вдохновение, что случается довольно-таки часто и почти всегда не вовремя. Вот и теперь женщина сидела за столом, кивала и улыбалась своему непосредственному начальству, прикидывая, как бы незаметно стащить из кармана Томаса ручку. Не спрашивайте, чем её не устраивала своя собственная, покоящаяся за ухом. Или карандаш, воткнутый в пучок волос. Или маркер, которым она несколько минут назад рисовала черепушки в блокноте, делая вид, что конспектирует указания босса. Может, Роззи просто о них забыла, а может, её вдохновляла именно ручка Томаса. Хотя, скорее всего, и то, и другое.
- Мисс Бэкет, что вы делаете? - донеслось до Розмари, когда она небольшими прыжками, сидя на стуле и двумя руками придерживая его под собой, стала пододвигаться к шефу.
- Иду к вам, - невозмутимо ответствовала она, пододвигаясь ещё ближе.
Далее следовали десять минут разбирательств, взаимных упрёков и обвинений, которые оставим за кадром. Когда всё же выяснилось, что именно хотела от Томаса его сотрудница, он трагически вздохнул, отдал ей ручку и вышел, бросив на прощанье роковое «я бы понял ваше рвение, если бы вы так старались, например, для мэра, но просто так…»
Теперь к вдохновению Розмари присоединилась муза, правда немолодая и мужчина, но зато обладающая разномастными галстуками, которые всегда покоряли сердце Роззи. Мне обязательно нужно сделать ему гроб, почему я раньше об этом не подумала?
Следующая неделя прошла под девизом: «Похороним мэра». Так как мэр – это вам не второй помощник третьего уборщика, то есть человек с деньгами уважаемый и интересный, Розмари сделала целых три гроба на выбор.
Правда, она как-то упустила из виду, что мистера Пайтона нужно предупредить о своём приходе. Женщина была безоговорочно уверена, что её труды оценят по достоинству и сразу же согласятся сотрудничать, поэтому мысли, связанные с организацией встречи её не посещали. Да ещё, если мэра будут хоронить в гробу от Розмари, какая будет реклама! У женщины начинала кружиться голова от открывающихся перспектив каждый раз, когда она думала об этом.
И вот пришёл день икс, когда все три гроба были готовы. Первый, сделанный в форме здания мэрии: трёхэтажный и с настоящими окнами, через которые можно будет лицезреть будущий труп, что символизирует открытость главы Виспершира народу. Второй вертикальный, символизирующий то, что мистер Пайтон будет и в могиле присматривать за всеми. А третий простой внешне, но зато внутри располагалось вибромассажное дно, вентилятор и полочка для книг, чтобы мэр отдохнул хотя бы под землёй.
Сбегав в больницу и выпросив двух медбратьев, уже привыкших подрабатывать на кладбище за чай и улыбки Розмари, женщина заставила их загрузить свои шедевры в грузовик и отвезти к мэрии.
И вот, Роззи в своём самом деловом из самых эффектных чёрных платьев, в своих самых любимых красно-зелёных туфельках и в самой праздничной чёрной вуали широким шагом вошла в здание мэрии и остановилась. Там было пусто. Абсолютно, совершенно и бесповоротно пусто. Розмари даже расстроилась, но услышала невнятный шум где-то совсем близко, приободрилась и пошла на звук. Гул привёл её к закрытым дверям, которые она мгновенно распахнула настежь, зашла внутрь и огляделась, выискивая взглядом нужную персону. Найдя мистера Пайтона, женщина очаровательно улыбнулась и сказала:
- Здравствуйте, я привезла вам гробы. Пусть несут сюда или выйдем на улицу, и выберете там?

Отредактировано Rosemary Backett (04.12.12 21:26:25)

Мисс Тёрнер всегда твёрдо помнила основные правила хорошего секретаря: не опаздывать, ничего не путать, никогда не покидать рабочее место раньше начальства. Два первых она всегда выполняла неукоснительно, третьего придерживалась не менее строго, однако полагала, что отлучки с целью заваривания кофе никак нельзя считать дезертирством или попыткой увильнуть от дополнительной работы. Сегодня такая отлучка оказалась роковой: Марджери как раз симметрично расставила на подносе чашки кофе для Отцов Виспершира, когда услышала в опасной близости от кабинета мистера Пайтона знакомый и весьма зловещий стук каблуков. Если бы смерть имела обыкновение носить шпильки, они, вероятно, издавали бы примерно такой звук. Марджери не сомневалась, что в отсутствие леди с косой, только одна женщина в Виспершире была способна производить эту каблучную симфонию. И как бы искренне мисс Тёрнер ни симпатизировала мисс Бэкет, допустить её на собрание тайного общества было бы безусловным нарушением протокола: никто из простых смертных не должен видеть, как варится суп на политической кухне, это разочаровывает граждан и обескураживает политиков.
Полная решимости предотвратить вторжение, Марджери подхватила поднос и твёрдым шагом направилась к кабинету мэра, чтобы перехватить Розмари хотя бы в последний момент, отвлечь визитёршу от её намерений, какими бы они ни были, и убедить пройти стандартную и достойную процедуру записи. Подобная процедура позволяла гражданам общаться с властью должным образом, без того, чтобы одна из сторон была сконфужена и застигнута врасплох.
Выходя из дверей секретарской, мисс Тёрнер поняла, что потерпела второй крах за день: она не успела вовремя заступить дорогу мисс Бэкет, но ещё не преуспела в погоне. Замерев на несколько секунд, как вкопанная, Марджери наблюдала за тем, как Розмари бестрепетно пересекает порог мэрского кабинета в нарушение всех канцелярских традиций и правил. Выйдя из ступора, мисс Тёрнер решила, что у каждого свои Термопилы и настала пора хорошей мины. Аккуратно вернув равновесие накренившемуся было подносу, она вошла в кабинет мистера Пайтона и беззвучно прикрыла за собой дверь.
Диалог о гробах, как и само появление мисс Бэкет, был загадочным и настораживающим, но, поскольку сам мэр явно не считал его ни угрожающим, ни провокационным, мисс Тёрнер решила выполнить четвёртую заповедь секретаря: не заострять внимание на происходящем в кабинете начальства, когда об этом не просят. Обогнув Розмари с той осторожностью, с которой обходят неразорвавшуюся бомбу или недавно найденную мумию, Марджери приблизилась к столу, за которым собрались Отцы Виспершира. Даже внезапное появление работника похоронного бюро не должно радикально нарушать ход важной деловой беседы.
- Ваш кофе, господа, - чашки заняли свои места, молочник и сахарница последовали их примеру, и мисс Тёрнер, наконец, повернулась к мистеру Пайтону: - Простите, сэр, вероятно, в секретариате перепутали время записи мисс Бэкет на приём,  это создало эффект некоторой внезапности, - переведя взгляд на Розмари, Марджери по возможности любено улыбнулась: - Мисс Бэкет, я бы не рекомендовала вам пользоваться центральным крыльцом. Если ваши гробы на колёсиках, их будет удобнее ввозить по пандусам западного крыла, если же они переносные и выполнены в старинном стиле, заносить их удобнее по восточной пологой лестнице со стороны оранжереи. Вероятно, вам понадобится помощь в размещении и установке достойного освещения? - с некоторым нажимом закончила мисс Тёрнер. Всем своим видом она демонстрировала, что, как представитель муниципалитета, всегда стоит на страже интересов мисс Бэкет, но ни за что не позволит ей разгуливать по мэрии без наблюдения. Пожалуй, заповедь "Защищай начальника своего и владения его более, чем самого себя" всё-таки была самой главной.

Собрание обещало быть важным, впрочем, Артур все собрания считал важными.
Он был самым молодым членом клуба "Отцов Виспершира" - даже не отцом, а, скорее, братом города. Но подобное название должности звучало бы с излишним религиозным оттенком, поэтому Артур не вдавался в возрастные уточнения.
Мэр поднял давно наболевшую проблему, которая взволновала тихий Виспершир почти так же, как явление "Ноттингемского трио". Кардиолог. Судя по тому, как бессильно скрипели зубами слуги закона, маньяка вскоре можно будет переименовать в Стоматолога.
Артур в большей степени был обеспокоен инфляцией висперширской кроны, чем таинственными убийствами. Но однажды, когда после тяжёлого дня мозг отказывался отпускать сознание в сон, Хадсон, желая переключить мысли на что-нибудь другое, задумался о том, кто же мог стоять за всем этим. И всего за пять минут доказал, что Кардиолог - это Рид, затем последовательно и аргументированно обвинил в убийствах первоклассника, отца Бреннана, третью жертву (красивый выход - притвориться убитым и дать себя похоронить. Правда, спать в гробу немного неудобно, но алиби стопроцентное), Ирэн Блэквуд и многих других. Обвинённые, размахивая ножами, перепрыгивали через забор, Артур считал их - и наконец мог не думать о процентах, издержках и обороте пенсионных вкладов. Не думать, уснуть и видеть сны.
К этому способу он прибегал несколько раз в месяц. Благо, Кардиолог трудился не покладая рук, и Артур спал спокойно.
Но он мог понять, почему для мэра и главы полиции убийства были поводом для беспокойства.
- Прошу слова, - вступил он не очень громко, но чётко. - У меня имеется теория о том, чего пытается добиться Кардиолог своими действиями. Несомненно, удар направлен на свержение существующего строя. Убийства немотивированны, жертвы не связаны друг с другом, ничего из имущества ни разу не пропало. Возможно, эти акции призваны девальвировать, - он быстро кашлянул. Опять эти термины. Стоило немного ослабить контроль над своей речью - и они наглым образом заменяли собой обычные слова. Такими темпами он предложит Марджери не пожениться, а объединить вклады. И произвести на свет дочернюю организацию, лучше две. И один трест. - То есть, я хотел сказать, подорвать доверие к властям, неспособным справиться с маньяком. Предлагаю немедленно нанять актёра, естественно, на условиях полной конфиденциальности, осудить "пойманного Кардиолога" по всей строгости и закрыть это дело хотя бы для общественности. Последующие трупы можно будет записывать как жертв несчастных случаев и не давать делу огласки. Уверен, отсутствующий мистер Мейнард вместе с "Висперширским шёпотом" сумеет обеспечить необходимое мнение масс.
Сумеет - Артур не сомневался. Другое дело, что принудить его к этому будет непросто.
Не то чтобы он недолюбливал Орсона. Достигнув таких высот в кратчайшие сроки, Артур считал неосмотрительным заводить врагов среди прессы. Равно как любых других врагов - они не были необходимы и не несли пользы. Но Мейнард - по мнению Артура - слишком часто шёл на поводу у своего эгоцентризма, из-за чего "Отцы Виспершира" и сам Виспершир недополучали выгоды.
Но он молчал. Ему и без того казалось, что в клубе к нему относятся с подозрением, как к молодому карьеристу. Он бы сам так к себе относился, будь он на месте Пайтона. Между прочим, у господина мэра очень удобное кресло, наверняка эргономичное и с массажёром спины.
- Это даст некоторую фору для полиции, и, не сомневаюсь, настоящий Кардиолог будет пойман так скоро, насколько это возможно...
Тут заседание было прервано, а все возможности его продолжить - пресечены. Артур вежливо улыбнулся вошедшей женщине, ни одним лицевым мускулом не выдавая, что только что предлагал совершить нечто противозаконное во благо общественного спокойствия. Он прекрасно владел собой - и при виде Марджери пришлось несколько раз повторить себе это. Продемонстрировать свои эмоциональные отклонения в присутствии других "отцов" было бы недопустимо. Поэтому Артур ограничился взглядом ровно такой же длительности, какой удостаивались все прочие секретари, и кивнул, благодаря за кофе.
- Воздержусь от голосования, - сказал он, подливая себе молока.
Ведь нет ничего преступного в том, чтоб выпить кофе? Приготовленного Марджери. Такой очаровательной сегодня Марджери в новом костюме. Может, она даже случайно коснулась края чашки подушечкой пальца. Хотя нет, мисс Тёрнер никогда не допустила бы подобную оплошность.
Артур сделал глоток и прикрыл глаза. Внутренние фильтры работали на полную, лишь бы пропускать в мир всего лишь неземное наслаждение от напитка.

Отредактировано Arthur Hadson (13.12.12 21:41:02)

И всё-таки как же чудесно иногда присутствовать на тайных собраниях. А ещё чудеснее - руководить ими. Незаметно манипулировать и дёргать за ниточки своих послушных куколок. И когда образуются две стороны, непреклонно спорящие между собой, и консенсус всё никак не найдётся, выступать в роли примирителя и умиротворителя, даря своим соотечественникам беззаботную улыбку правителя. Вам подают чудесный чай, превосходные булочки и вы находитесь в обществе сильных мира сего. Ну, в качестве бонуса, вы чувствуете особую мистическую взаимосвязь со всеми присутствующими. Однако внезапность появления трупа как-то портит хорошее настроение сегодняшнего вечера. Со всего по порядку.
Мистер Ричард выступил на стороне оппозиционеров. Он предпочёл бы, что весь персонал и Отцы немедля покинули мэрию и просмотрели предлагаемую продукцию где-нибудь на улице. Мэр понимал и поддерживал начальника полицейского управления буквально во всех начинаниях, особенно когда эти начинания совпадали. Разумеется, Рид логически и рационально смотрел на гробы. Так смотрят на особо подозрительных граждан, у которых взрывчатка торчит из всех допустимых мест, а в кейсе ещё и кучка тротила. Конечно, это было опасно. Что может быть опаснее гробов? Только мисс Розмари, которой не терпится приобщить всё население Виспершира к родной земле. На следующем собрании необходимо будет решить, что делать с Бэкет. Возможно, она и не проявляет агрессии, но этот нездоровый интерес... Хотя... может у неё такой взгляд на тёплые и дружеские отношения... нет. Лучше рассмотреть этот вопрос. Виктор одобрительно кивнул начальнику полиции, потому что тот рассуждал здраво.
Мистер Артур выступил со стороны воздержавшихся, а это означало, что сам Пайтон выступил на стороне революционеров, что было отнюдь не хорошо. Как молодой член клуба Отцов, Хатсон определённо подавал надежды. Гораздо большие, чем кто либо. Управление банковской системой требует определённых навыков, как-никак. И далее, директор висперширского банка предложил очень интересную идею, которая, несомненно, в чём-то бы помогла. Например, сократила бы расходы на жёлтую прессу. С лёгкой совестью Артуру можно ставить плюсик за выполненную домашнюю работу и умение мыслить нестандартно в случайной ситуации. Виктор ободряюще вздёрнул левую бровь специально для мистера Хадсона.
Мисс Марджери проигнорировали. Вернее, она подала отчаянную попытку закрыть такую амбразуру как мэр своей грудью, но как видно не успела. И не теряя своей чести помощника главного человека в городе, она достойно "разрулила" ситуацию. Хотя опять же, Розмари была непреклонна и послушалась лишь Пайтона. В целом, Тёрнер можно отвести роль отчаянного наблюдателя-болельщика, который вырвался на поле в попытке остановить другого отчаянного нарушителя. Марджери заслужила как минимум одобрительно вздёрнутую правую бровь.
Бэкет провела пенальти, то есть вкатила гробы. Ну, точнее не она, а её бравые подручные, явно подрабатывающие. Что же касается самих изделий из древесины - то это был явный гол в её пользу. Тут было и вертикальное расположение тела, и расположение тела в мини-мэрии, что откровенно говоря пугало (с какой детальной точностью было выполнен сей макет!), и изделие со всеми посмертными удобствами для тела. Вот только зачем они - одной создательнице вестимо. В принципе, мэр мог позитивно смотреть на всё это представление, будто присутствовал при розыгрыше. Шутки кончились, когда в вибромассажном гробу обнаружилось чужое тело так подозрительно не похожее на тело Пайтона. Если в этом и был юмор, то Виктор его оценил.
- Вот так сюрприз, мисс Бэкет, не ожидал от вас... такого, - только и смог сказать мэр почти что бесчувственному телу, которое некогда, буквально минутку назад, было Розмари.
- Итак, господа. Мы присутствуем при знаменательном событии. Кардиолог уже присылал мне посылку, но чтобы весь суповой набор... Это нонсенс. Не говорю, что мне угрожает опасность стать следующей жертвой, нет. Это был всего лишь намёк, что я ею стану. Ну-с, господа, что мы имеем?
- А имеем мы следующую ситуацию. Кардиолог убил данную особу женского пола, разместил её в моём гробу, явно зная, куда этот гроб должен отправиться в самое ближайшее время. Другое дело, кто же из присутствующих здесь имеет достаточное алиби, чтобы утверждать о непричастности. Я не параноик, но получаются следующие варианты.
- Во-первых, вы, мистер Рид. Насколько мне не изменяет память, под вашим чутким руководством находится мистер Ломман, который был ещё одним получателем детали человека. Если не ошибаюсь, это было ухо. Моё мнение таково, что начальнику полиции довольно просто манипулировать своими подчинёнными и быть совершенно непричастным при раскрытии убийств, ведь улики вы тщательно убираете и изымаете. Вариант? А почему бы и нет. Что конкретно бы вами двигало? Желание подняться выше начальника полиции? Или, быть может, убрать особо надоевших граждан. Или сыграть на борце с преступностью?
- Во-вторых, под подозрение попадаете вы, мистер Хадсон. А всё из-за вашей идеи. Вы тут предлагаете прекрасное решение проблем и выгодные условия для расследований нашей бравой полиции, как тут же появляется труп, столь удобный и необходимый нам. Могли вы это подстроить? Вполне. Но мотив? В чём же заключался бы тогда ваш мотив? Вам захотелось полетать на "зелёном страусе"? Вам недостаточно денег, чтобы сложить из них самолётик и полететь? Может быть, но тяги к деньгам я у вас не заметил. Однако, вы очень умело с ними обращаетесь. Что немного настораживает.
- В-третьих, вы, мисс Тёрнер. Мне больно это признавать, но возможно вы просто метите на моё место. Здоровые амбиции ещё никому не повредили и это вполне естественно, - мэр ободряюще улыбнулся всем и каждому, подолгу задерживая свой тяжёлый взгляд на особо подозреваемых.
- В-четвёртых, это мисс Бэкет. Гробы чьего производства? Вашего. Кто их осматривал последними? Только вы. Сами понимаете, у вас очень сомнительное алиби. Работа с кладбищем, возможно, для души, но бизнес как-то не идёт, когда клиентов нет. А так - прямая выгода.
- Ну и в-пятых, это, разумеется, я. Всё-таки согласитесь, подозрительно, что мэр долгое время находится рядом с убийствами. И так незаметно выкручивается из всевозможных ситуаций. И загадочный Кардиолог его даже пальцем не тронул, что подозрительно. Зато во всю ему приходят разные сувениры. Один милее другого. Мог ли я это подстроить? Ну разумеется. Сыграть роль жертвы, которую, возможно, в скорости лишат жизни. Обыграть это как предупреждение о нападении, подстроить покушение, а потом незаметно кого-нибудь убить. Тоже интересный вариант.
- Но это всё догадки и то, что получается, исходя из того, что есть. Итак, господа и дамы, кто-нибудь хочет чего-нибудь добавить?

Отредактировано Victor Python (29.12.12 13:47:33)

Единственный смысл всех на свете собраний состоит в том, что позволяет твоему разуму путешествовать где угодно, пока все остальные думают, что ты их слушаешь.

Но иногда слушать действительно приходится.

Рид, задумчиво уставившись на ажурную лепнину под потолком, абрисом своего профиля всё больше напоминал реинкарнацию грозного императора Хали-Гулы, только без любимого пони. Попытки устроить детективный перфоманс, если они исходили не от Найджела, всегда вызывали у него внеочередной приступ мигрени. Мэр, глубиной своих заблуждения явно претендуя на глубину мышления, с видом первооткрывателя доколумповых времен озвучивал Самые Очевидные Вещи. Глава первого (дай Бог, последнего, — под его руководством) городского банка, который (Артур, не банк), кажется, даже моргать привык по расписанию, открыто и весьма недвусмысленно продемонстрировал всем присутствующим, что вместо сердца у него непрошибаемо толстая пачка отутюженных купюр. Идею выдать подставного убийцу за настоящего Ричард принял с прохладной альпийской свежестью во взгляде. Сложив руки на мужественной груди, коей он в любую секунду готов был встать на защиту Висперширских граждан, полицейский решил, что в угоду имиджу водить за нос общественность — значит, самому рано или поздно остаться с носом. Дезинформация мало того, что могла, в свою очередь, исказить картину будущих свидетельств преступлений истинного убийцы, просто подставляла под удар ни в чем не повинных горожан, чего Рид допустить был не в состоянии.
«Чтоб к тебе в банк клиенты за деньгами только в чулках на голове приходили», — погладив колючий подбородок, начальник полиции стрельнул в сторону Хадсона взглядом 45-го калибра презрения.
Бёрк, кажется, вообще задремал. Или делал вид, что спит, преступно предаваясь мечтам о лакричных змейках и петушковых леденцах. Один лишь труп, с подобающим мёртвым благоразумием, молчал. Чем немедленно вызвал у Ричарда уважение и симпатию.

— Я бы, пожалуй, включил в список подозреваемых этот молочник, раз уж на то дело пошло. Из всех нас у него самые объяснимые мотивы: предотвратить людской геноцид кисло-молочной культуры в отдельно взятом городе, дабы уклониться от выполнения своих рабочих обязанностей.
В левом углу губ мужчины мелькнула ирония; в правом симметрично расположилась снисходительность. Происходящее было тем самым случаем, когда термин «презумпция невиновности» не воспринимался им как пустой звук. Никто не Кардиолог, пока не доказано обратное. Ну, или пока кому-то нож в задницу не воткнут.
— Уважаемые господа, — покосившись на Марджери, Рид сделал мучительную паузу, — и дама. Все ваши рассуждения необычайно любопытны и своевременны; однако мой профессиональный долг велит мне проявлять следственную последовательность. В смысле, как здорово, что все мы здесь сегодня собрались, но давайте не будем понапрасну сотрясать воздух пустыми теориями, не получив на руки хотя бы несколько проверенных фактов. Особенно когда они, в буквальном смысле, кхм, валяются у нас под ногами.

Выбравшись из-за стола, начальник полиции расположился поближе к месту дислокации трупа.

— Не лапайте вы этот чёртов ящик, — свирепо рыкнул он на носильщиков, пометив территорию вокруг гроба едким запахом табака «Последний герой боевика». Труп надлежало осмотреть на предмет установления причины смерти и возможного наличия улик; прискорбно, что надлежащего рабочего инструмента для этой операции Рид с собой не захватил, — никак не ожидал такой подлянки в таком месте. Ни баночки цианоакрилата для снятия отпечатков; ни даже перчаток. Шманать жмурика голыми руками никуда не годилось.
— Любезные, — не слишком любезно, но в высшей степени требовательно обратился Ричард к остальным, — не отыщется ли у кого-нибудь пара перчаток?
Перчатки, резинизделия эротического и околоэротического назначения, пакет для мусора, пупырчатый полиэтилен... Хоть шапочка для душа, — Рид и на это готов был сказать своё веское «спасибо».

— А Вы, мисс Бэкетт, покуда руки мои, — и уши, заметьте, — заняты служением закону, соблаговолите в деталях рассказать, как проходила подготовка этого гроба к сегодняшней презентации. Когда Вы в последний раз открывали его? Нынче утром? Если да, то тела, как я понимаю, там ещё не наблюдалось. — Взгляд Ричарда прожёг во лбу женщины десятую по счёту воображаемую дырку. — Только, прошу Вас, не кормите меня байками о том, что ваша контора в целях повышения эффективности продаж предоставляет каждому десятому клиенту бонусного покойника, а мистеру Пайтону всего лишь повезло. Не тратьте наше время.

Отредактировано Richard Reid (16.01.13 16:06:19)

Такого в практике ещё не было. Да, люди бросались в неё обвинениями, бутылками, обувью и прочим. Да, они открыто угрожали всем, чем можно, требуя закопать тёщ как можно раньше, желательно при жизни. Да, они грозились пожаловаться во все возможные инстанции. Да, частенько в таком поведении клиентов была виновата сама Розмари. Розмари часто страдала от необоснованных претензий. Но чтобы кто-то взял и подбросил неподходящий труп в неподходящий гроб? Это уже слишком. Не хотите видеть женщину, так и скажите, зачем же портить прекрасно-подготовленную презентацию?
Но кто-то произнёс «Кардиолог», и Роззи поняла, что такую невообразимую гадость действительно мог подстроить только он – человек, который, конечно, поставляет клиентов, но запугивает их родственников до такой степени, что с ними просто невозможно нормально договориться.
Розмари разозлилась. Никто не смеет портить её труды, теперь мэр вряд ли купит у неё гроб, а значит продумывание концепции, неделя работы, два других клиента, отложенных до момента освобождения Роззи, – всё насмарку? Нет, нужно срочно что-то придумать, чтобы мэр всё же купил гроб. В голове уже методично генерировались новые слоганы а-ля «мэр без гроба не укротит холопа», «мэра похоронить – не плюнуть и забыть», «гроб мэру нужен, как шарфик в стужу» и «чтобы не страшил подкоп – укрепляй железом гроб»… Хотя последнее просто нужно записать, мэру может и не понравиться.
В момент судорожной работы мозга по созданию новой рекламной кампании, женщина услышала свою фамилию и инстинктивно обратила внимание на говорящего. Им оказался мистер Рид, решивший, видимо, устроить допрос прямо здесь и сейчас. Ответив ему не менее убийственным взглядом, «Поговорим, когда вы придёте выбирать гроб, я вас также буду отвлекать от мыслей», Роззи всё же разумно решила, что ответить на вопросы стоит, а то он так и будет приставать дальше.
- Подготовка началась неделю назад, я сомневаюсь, что вам интересны детали закупки материалов, разговоры с поставщиками и воплощение моих дизайнерских решений в жизнь. Гробы были готовы вчера вечером и выставлены на улице, потому что не поместились в нашу контору. Доступ к ним имели… да все жители города, кроме находящихся в тюрьме, прикованных к больничным койкам и моих уже похороненных клиентов. Открывала я их тоже вчера, зачем мне их проверять-то? Я прекрасно знала, что там внутри, потому что всё устанавливала сама. Точнее, я думала, что прекрасно знала, - поправилась Розмари, посмотрев на виновницу переполоха в мэрии.
- И не говорите мне, что не видите - её волосы совершенно не сочетаются с внутренней обивкой. Это же просто возмутительно, класть не тот труп в именной гроб! Нет, ей нужен совсем другой. И обивка желательно зелёная, чтобы сочеталась с цветом волос. Характер бы мне её узнать, чтобы сделать то, что ей действительно подходит. И по размеру, кстати, совершенно не то, - Роззи перешла на бормотание, уже прикидывая, какой гроб сделала бы девушке.
- Мальчики, а вы не открывали гроб?
Носильщики нервно покачали квадратными головами.
- Вот, мальчики тоже не виноваты. Как найдёте убийцу, передайте, что у него совершенно нет вкуса.

Мисс Тёрнер не взялась бы с уверенностью утверждать, годится ли молочник в подозреваемые: логика не отметала эту версию, банальная биология была решительно против. Привыкшая больше доверять логическим законам, чем любым другим, Марджери нахмурилась было, однако ирония инспектора Рида и тот непреложный факт, что молочнику при любых обстоятельствах не может быть присуща свободная воля, заставили мисс Тёрнер исключить его из числа подозреваемых. Пожалуй, это стоило того, чтобы вздохнуть с облегчением: ситуация и без того складывалась непозволительно загадочная.
Напористость и некоторая брутальность инспектора при других обстоятельствах побудили бы Марджери деликатно напомнить Риду о хороших манерах, однако сейчас он был при исполнении, служил закону и народу, потому мисс Тёрнер ограничилась сочувственным взглядом и почти понимающим взглядом.
Несмотря на непростое во многих отношениях положение, для Марджери обстановка несколько разрядилась:  Артур - мистер Хадсон - весьма проникновенно выразил точку зрения, так схожую с её собственной: Кардиолог - не только убийца, он ещё и возмутитель спокойствия, одной из целей которого наверняка является расшатать висперширское общество, подтолкнуть его к расколу. Мисс Тёрнер испытала невольную гордость за человека, мыслящего столь здраво, и, едва мистер Хадсон оказался рядом, придвинулась к нему на целую четверть дюйма вместо обычной одной восьмой.
- Спасибо, мистер Хадсон, - благодарно улыбнувшись, откликнулась Марджери вполголоса. - Уверяю вас, я чувствую себя хорошо. Мне случалось видеть подобную картину, когда тела почётных граждан выставляли в мэрии для торжественного прощания, - пусть мистер Хадсон и не освоил пока все техники управления серьёзностью и не вполне верно оценил иронию инспектора, он всё же оставался одним из самых безупречных джентльменов в этой комнате, что не могло не волновать чувства.
Ещё более волнующими оказались слова мистера Пайтона. Можно ли за несколько минут перейти от упадка моральных сил к их невероятному взлёту? Разумеется, если за эти минуты шеф сперва высказывает подозрения насчёт вашей причастности к убийству, а потом признаёт вашу незаменимость. Мисс Тёрнер просияла: день мгновенно перешёл из разряда сложнейших в категорию удачнейших.
- Благодарю за высокую оценку, сэр, - откликнулась Марджери, надеясь, что голос не выдал всей бури чувств, и тотчас вернулась к исполнению рабочих обязанностей. - Кофе для мисс Бэкетт. Разумеется. Одну секунду.
Простучав каблуками по начищенному до блеска паркету, мисс Тёрнер исчезла за дверью. Марджери имела обыкновение варить кофе с запасом на случай, если мистеру Пайтону или его гостям понадобятся дополнительные порции, поэтому лишняя чашка для Розмари не стала проблемой. Сервируя поднос, Марджери напряжённо обдумывала рассказ мисс Бэкетт, его наиболее интересные детали и то, как решительно носильщики покачали головами. Возможно, подозревать этих представителей рабочего сословия и правда было не слишком справедливо, а ситуация была не очень проста и слегка аллегорична. Захваченная новой версией, Марджери поспешно вернулась в кабинет с кофе и успокоительными хиндийскими пряностями и водрузила всё это на стол.
- Прошу, мисс Бэкетт, вам стоит немного расслабиться, - проговорила мисс Тёрнер и, желая мгновенного подтверждения или опровержения своих идей, вполголоса поинтересовалась у Розмари: - Скажите, мисс Бэкетт, а существует ли в похоронном деле какая-нибудь своя символика? Например, значат ли что-нибудь рыжие волосы на красной обивке, и меняется ли значение при зелёном цвете? Может ли женское мёртвое тело нести в себе какой-то скрытый смысл, в зависимости от того, преподнесено оно мужчине или женщине? - Марджери покосилась в сторону инспектора Рида, размышляя не усмотрит ли он чего-нибудь подозрительного в её внезапном интересе к эстетике неживого и бледного.

- Я по меньшей мере восхищаюсь силой вашего духа, мисс Тёрнер, - сказал Артур. Подобная выдержка не могла ещё сильней возвысить Марджери в его глазах, потому что предел, отпущенный даже самому эффективному личному помощнику в мире и самой благородной леди в одном лице, уже давно был ею достигнут. Испытывать более сильные чувства Артур был просто не приспособлен ввиду строения нервной системы и гормонального фона.
Отняв руки от плеч Марджери, дабы не навязываться с ненужной поддержкой и не мешать исполнению прямых обязанностей, Хадсон на несколько секунд позволил себе погрузиться в остаточное ощущение прохладной ткани, что тревожило кончики пальцев. Но ситуация не способствовала дальнейшей рефлексии. Требовались полное самообладание, трезвый анализ и чёткий план действий. И пусть Артур не мог действовать лучше и профессиональней, чем шеф полиции, ему не следовало отвлекаться и, совсем недопустимо, показывать, что отвлёкся. Он незримо собрался; осанка сделалась ещё на долю градуса идеальней, а взгляд - ещё внимательней. Пробор не мог стать более прямым, поэтому ограничился тем, что продолжил поддерживать нынешнее состояние.
- Вы совершенно правы, мистер Пайтон. Нависшие над официальными лицами подозрения недопустимы. Но я более чем уверен, - он покосился на затылок Рида. Перо ярко выделялось в седоватых волосах и казалось росчерком белой туши, - что наши бравые полисмены найдут убийцу, и тот признает свою вину, сняв все подозрения с невиновных.
Дальше он говорить не мог, чтобы не раскрывать секреты клуба перед непосвящёнными. "Должны ли мы замять это происшествие? Тело никогда не попадало в мэрию - это многое решило бы. Нет, слишком много свидетелей. Мисс Бэкет. Её работники. Мисс Тёрнер. О, мисс Тёрнер... Нет, оперировать нужно с другим этапом расследования. Значит, придётся безотлагательно продавливать среди "Отцов" решение о ложном Кардиологе".
Приняв решение, Артур восстановил потерянное было душевное равновесие. А когда он функционировал в штатном порядке, ему было необходимо приносить пользу обществу и экономике. В данный момент его навыки не могли пригодиться ни в экспертизе, ни в выстраивании предположений о смысле убийства, ни в допросе окружающих. Артур не обманывался, он трезво оценивал себя и возможности своего мышления. Он не был нужен в данный конкретный момент, зато мог помешать.
Но по-настоящему разумный человек всегда найдёт способ исполнить свой долг.
Заняв своё место за столом, Артур молча и дисциплинированно принялся строчить показания присутствовавшего при обнаружении трупа. Буквы покрывали стройной вязью лист бумаги, острое перо порхало над ними, выводя новые линии.
Он перечислил всех присутствовавших и набросал словесные портреты "мальчиков", что внесли гроб. Иногда сверялся с карманными часами, иногда возвращался на несколько строк назад, чтоб наиболее полно, не упуская мелочей и подробностей, описать произошедшее. Что кажется несущественным дилентанту, то многое объяснит профессионалу. Лучше не сокращать, но и не отступать от темы.
Дойдя до момента со вскрытием гроба, Артур вспомнил об одном факте, который был отфильтрован его восприятием в самом начале, но сейчас тревожащим звоночком тренькнул в судебной палате его рассудка.
Несмотря на твёрдое желание не мешаться Риду, Артур всё же поднялся и приблизился к гробу, стараясь всячески обозначать послушание пред лицом закона и нежелание ставить препоны следствию. Но он просто обязан был узнать.
Да. Уже в метре предпоследнего пристанища рыжей девушки (не станут ведь её хоронить в чужом гробу) можно было уловить тонкий запах, который, однако, не заглушался даже ароматом кофе.
- Чай. Вам не кажется, что от убитой пахнет чаем? Довольно сильно, - заметил Артур, делая быструю пометку в своих записях.

Отредактировано Arthur Hudson (18.02.13 19:42:08)

А подробности-то всё вскрывались. Уже удалось обнаружить перо какой-то предположительной чайки, что могло означать следующее: жертва была убита на причале. "Коварный ветер сделал так, что перышко птицы, испуганной ударом Кардиолога, оказалось прямо на девушке. Затем серийный маньяк оттащил тело к конторе "Добрый путь" или как там она называется. Остаётся загадкой, почему пресловутый убийца решил нести явно нелёгкую леди несколько кварталов. Причём у всех на виду. Либо мы имеем дело с безумным везунчиком, либо с коварным злодеем, у которого извилин побольше, чем у бутерброда с мозгами."
Новый факт кардинальный образом изменил картину видения убийства. Ну, будет вернее сказать, дополнил неожиданным фактом: стойкий запах чая. "Паззл начинает складываться. Юная особа была на причале, но не была там убита. Далее, она прогулялась до чайной, откуда вышла со сбивающим с ног запахом. Вероятно, убийца её убил именно поэтому. Давайте посмотрим фактам в глаза: Кардиолог ненавидит чай." Однако что-то не сходилось. Маленькие колёсики никак не могли войти в зацепление, чтобы дальше продолжать мысль, а значит... "Маньяк вполне мог убить жертву и на первом месте предполагаемого преступления. Затем он отнёс тело в кафе, где хранил до определённого момента, надеюсь, что не в чае, чтобы затем так некомпетентно подложить свинью. Но вот вопрос, почему именно в гроб с вибромассажным дном? Что за странное и глупое послание."
Пайтон начал вспоминать карту города. В своей нелёгкой работе ему пришлось вызубрить наизусть расположение всех кварталов, магазинов, домов и прочих других важных зданий, таких как городская больница или завод по производству всего, чего только можно. Разумеется, помнить номера домов мэр не мог, но вот приблизительное расположение сейчас могло бы пригодиться. "Да, пожалуй, рядом с кладбищем есть кафе..." - только и успел подумать мужчина, как его неожиданно прервала госпожа декоратор.
- О, - только и смог сказать Виктор, сочетая лёгкий приступ разочарования, выдох, капельку раздражения и скачок бровями, демонстрирующими, что властитель застигнут врасплох совсем уж неожиданным вопросом, - Они... аккуратны.
Пайтон передёрнул плечами от отвращения к произнесённому слову. Не то, чтобы слово было совсем уж ужасным, но к такой категории как гробы, оно было совершенно не применимо. Тут подошло бы слово "зловещи" или "мрачны", но в самом лучшем их исполнении. Со своеобразным придыханием, демонстрирующим благоговейный трепет, но отнюдь не экстаз.
- Все три гроба... прекрасны, - каждый новый эпитет про деревянные коробки на тот свет, давался мэру всё труднее и труднее, - Первый - несомненный образчик того, что я, как первый деятель и радетель города, всегда готов продолжать работу. И даже смерть не разлучит нас.
Перед тем как сказать что-то про второй гроб, Виктору пришлось снять очки и протереть их тряпочкой, чтобы стёкла совсем заволокло дымкой и не было видно реакции Розмари. Отчего-то эта женщина иногда настораживала. "Может она и есть Кардиолог? А что, очень удобно. Хотя и не всегда. Боюсь, придётся поверить, что у нас не один устраивает поножовщину, а их целая группа. Секта, поклоняющаяся своим кровавым богам."
- Второй, как мне кажется, символ моей нерушимой веры в законы и порядок в городе. Своеобразный посыл, что мэр всегда наблюдает за своими гражданами.
- И третий - символ отдыха от трудов насущных, ведь так? Видно убийца решил так же и несчастная девушка теперь вынуждена отдыхать вечно. Надеюсь, она стала призраком и сможет выйти на работу.
- Что же касается того, который нравится, то... - Пайтон тщательно выбирал варианты ответов. Если быть откровенным, ему ни один из предложенных не нравился. Его вполне бы устроил стандартный деревянный ящик без всяких удобств, но Бэкет с такой надеждой взирала на мужчину, что ему было просто жаль её так просто разочаровывать. Стало быть, нужно было разочаровать сложным вариантом. - ... это номер два.
Конечно же, Виктор не указал какой конкретно номер второй. Это вполне мог быть любой из них. Но вот какой? Своеобразная месть согрела душу местному правителю и он решил оставить мучающуюся в догадках Розмари, чтобы обратить своё внимание на остальных деятельных лиц.
- Мистер Рид, простите, что вмешиваюсь, но скажите, если это, конечно, возможно: как долго такой специфический запах как аромат чая может сохраняться с человеком? А вернее, сколько ему пришлось времени провести рядом с напитком, чтобы его запах продолжал держаться и не сумел выветриться после прогулки в гробу? Возможно, всего лишь маленькая догадка, что жертва скончалась либо в каком-нибудь кафе, неподалёку от места работы мисс Бэкет, либо на причале, откуда её доставили во всё то же пресловутое заведение, не минуя чайной церемонии. На вашем месте я бы рискнул проверить обе эти гипотезы. Думаю, мы сможем обнаружить какие-либо следы убийства.
Пайтон собрал пальцы в замок и оглядел всех присутствующих, в попытке прочитать тайные послания и сигналы. Если среди них и был маньяк-потрошитель, то играл на публику он отменно.

Шквал вопросов, догадок, теорий, предположений, абстракция вымысла и лёгкая ирреальность реально существующего единым потоком обрушились на сознание, грозясь превратиться в мутный водоворот концентрированного бреда. Святые угодники! Вот именно поэтому места преступлений обычно зачищают от ненужных свидетелей, зевак и прочих интересующихся, — иначе сохранить психическое здоровье в рамках хотя бы одного расследования становится почти невозможно. Не говоря уже о справедливости, беспристрастности и соблюдении правила не стрелять из табельного оружия по мирным гражданам без крайней нужды. Только было Ричард приоткрывал рот, чтобы ответить на очередной вопрос, или вставить более связный комментарий, чем протестующее «гм!», как его тут же кто-нибудь перебивал: словом, жестом, чашкой кофе. Мужчина молчал, терял терпение и аккуратно багровел.
Ситуацию спасла Марджери. Её вопросительно-утвердительные «разве» оказали на Ричарда просто гипнотическое влияние. Наверное, фокус в том, что каждый женатый мужчина немного подкаблучник с годами семейной жизни приобретает диктуемый опытом стойкий поведенческий рефлекс: требовательный взгляд + требовательный тон = «делай, что ОНА говорит; или хуже будет». Рид был женат давно, — как он любил шутить: без права амнистии, поэтому среагировал моментально и практически бессознательно.

— Разумеется, есть, разумеется, можно, — ответил он на два последних вопроса мисс Тёрнер, ощутив себя всамделишным шерифом с всамделишного Дикого Запада, вступившим в лихую перестрелку с другим ковбоем. Да, из Марджери вышел бы неплохой ковбой, — Собственно, ничто не мешает нам, — простите, — мне сделать это прямо сейчас. Но обо всём по порядку.
Рид вытащил из-за уха грязно-белое перо, с которым он больше напоминал вождя племени нихуа-хуа, чем шерифа, и, пользуясь им, как импровизированной указкой, принялся деловито расхаживать по комнате.
— Начнём с цвета. Учитывая историко-культурологические, мистико-религиозные, психодиагностические и прочие аспекты трактования цвета как средства выражения тех или иных символов в криминалистической практике, имеем следующее: рыжая женщина олицетворяет собой жертвенную, насильственную смерть, рыжий — цвет предательства и обмана; сочетание чёрного и белого (обратите внимание: какая бледная кожа), несомненно, символизирует траур и скорбь; наконец, красный цвет крови... Боже! А ведь здесь, под трупом, порядочно крови... Так вот. Красный — символ власти и высокого положения в обществе, — не оставляет сомнения, что послание предназначено именно мэру. Сегодня декабрь, шестнадцатое; Солнце в созвездии Змееносца; это значит, значит...
Рид плотоядно улыбнулся. Улыбка такого рода означала, что её обладатель намеревается сказать очередную гадость. Или, что ещё хуже, — правду.
— Подводя итог, вынужден прийти к неутешительному выводу: мистер Пайтон, — проникнувшись торжественностью момента, Ричард выдержал подобающую паузу, — Вы совершенно точно должны погибнуть ровно через 7 дней 28 часов 6 минут и 10 секунд. Скорей всего, Вас всё-таки нейтрализуют ударом ножа в сердечное сплетение; хотя я не исключаю мышьяка в чае или кофе. Да, эта версия даже более правдоподобна. Преступник явно намекает на характерную симптоматику отравления. Сначала Вы ощутите сильную боль в животе; потом Вас начнёт тошнить, — знаете, таким чудесного болотного оттенка цветом... После наступит резкое обезвоживание организма, сопровождающееся судорогами. Возможно, кома или паралич.
Мужчина улыбался всё шире, воодушевлённо живописуя предсмертные мучения будущего трупа нынешнего мэра. Не то, чтобы Рид намеренно сгущал краски; увлёкшись, он лишь на минуточку вообразил, что находится в родном управлении, с Блэйком и Ломманом, поэтому не стеснялся называть вещи своими именами. 

— Касательное остальных версий — судя по внешнему виду, труп если и переносили, то очень недалеко. К тому же, он возмутительно свежий. Как и пятно чая на обивке. Исходя из этого, следует предположить, что до многоуважаемого учреждения мисс Бэкет сия тогда ещё живая леди транспортировала себя сама. Однако для полной уверенности мне необходима экспертиза.
Оставалось выяснить, зачем убийца распивал чаи с мертвецом, каким образом заманил девушку на кладбище (да и он ли?), были ли в тот день похороны и откуда, в конце концов, взялось это дурацкое перо.
— Розмари, уточните насчёт похорон. Думаю, чуть позже я направлю к вам одного из моих сотрудников. Гроб и его содержимое поедут со мной в управление. Заодно расспрошу по дороге Ваших «мальчиков».
«Которые, похоже, не отличат серийного убийцу от чайки, даже если он набросится на них из-за кустов с ножом наперевес, — Рид хмуро кивнул двум парням, от скуки ковырявшим носками ботинок дорогой персидский ковёр. — Но я уже не в том возрасте, чтобы носить женщин на руках; особенно мёртвых, особенно в гробу.... В гробу я всё это видел. Поймаю Кардиолога — и на пенсию».