Ломман топтался на пороге уже полчаса. Сидящие неподалеку бабульки, с интересом обсуждающие его действия, уже устали от мельтешения инспектора и дружно решили, что это он просить развода пришел. Ну или жениться. Такое лицо бывает только у тех, кому либо очень стыдно, либо очень жалко. Себя, в смысле. На некоторую прозрачность мужчины они как-то дружно не обратили внимания. А между тем, в этой-то просвечиваемости насквозь и было все дело.
Лишившемуся физической оболочки Найджелу было как-то не по себе. Ну вот представьте, как бы вы пришли на его месте сообщить о своей смерти? То есть вас взяли и убили. И при этом вы даже ничего не помните. И это вас, инспектора полиции! Футакимбыть. Стыдно, товарищ полицейский. А как же ваша подготовка, опыт, чутье, наконец?
- Розмари, я...как вообще ваши дела? Нормально? В смысле, хорошо? И у меня нормально... В смысле, не очень. Тут видите ли, такие дела... - на этом месте вдохновленного монолога Ломман поглядел на ступеньку крыльца сквозь собственные ботинки. - Ну вот так вот получилось. Сам не знаю как это вышло, я просто вышел из дому...и тут...ну вот...и теперь в общем-то вот так вот.
Подробный, обстоятельный, а главное, предельно понятный рассказ инспектора был прерван его глубоким вздохом. Бабули,притихшие на скамейке, снова ожесточенно зашептались.
Справлять с физическими предметами у Ломмана получалось не очень, но все же уже получалось гораздо лучше, к чему приложил свою руку верный товарищ, инспектор Блейк. Найджел снова развернул листок бумаги, который до этого держал в руке. На листке был выведен аккуратным, соболезнующим почерком Ханны план дальнейших действий, на случай, если окажется, что эктоплазменная память ее отца по качеству хуже человеческой.
Первым шел список людей,которых Найджелу предстояло огорчить/удивить/обрадовать/напугать новостью. Быть вестником собственной смерти - вообще дело нелегкое.
Во главе списка шла сама Ханна. На замечание Ломмана о том, что она уже и так знает об этом, дочь резонно заметила, что именно поэтому и поставила себя в самом начале. Найджела подкосила эта логическая неувязка, но он промолчал. Хотя бы потому, что первым следовало поставить Блейка. Но не стоит разочаровывать собственного ребенка. Их же надо...как это...воспитывать? растить?...ах, баловать, да. Ну хотя бы изредка. К тому же что сказала бы дочурка, узнав, что Найджел пошел за психологической помощью коньяком не к ней, а к коллеге и другу, пусть даже и лучшему? Смертельно обиделась бы в лучшем случае.
После Ханны шли Блейк, который уже все знал, Рид, которого известить поручили Блейку (а вдруг начальство разозлится, за то, что умер невовремя) и Розмари.
Ломман еще раз тяжело вздохнул, сделал еще десять топтаний и наконец нажал кнопку звонка. За дверью послышался стук туфель. Разноцветных, это уж точно, как же иначе.
- Добрый день. - Найджел помахал прозрачной ладонью, выдавив из себя подобие прозрачной улыбки. Сквозь него на Розмари с любопытством глядели бабульки, сидящие позади на скамье.

Отредактировано Nigel Lomman (24.11.12 00:03:17)

Найджел никогда не мог похвастаться отличными навыками общения с женщинами. Его всегда сбивали с толку люди, умеющие различить в синем больше двух оттенков, организовать черную дыру в масштабах одной сумки и сделать из первоначально несъедобных продуктов нечто вполне удобоваримое. Результатом единственного удачного опыта подобного общения была Ханна. Ломман решил для себя, что это, по всей видимости, потолок его возможностей и на этом успокоился.
Розмари, при всем этом, была не просто женщиной. Она была мисс Разноцветные туфельки (фактор, который всегда вгонял инспектора в какой-то радостный ступор по непонятным ему самому причинам), она умела приготовить из абсолютно несъедобных продуктов нечто с весьма интересным вкусом, и умела удивлять при полном отсутствии способности удивляться самой.
Все пошло не так с самого начала, а точнее с того момента, когда Розмари попыталась втащить Найджела в дом, дернув за рукав. Ломман виновато проследил за ее недоумевающим взглядом. На осознание у мисс Бэкет ушло не так много времени, как он рассчитывал.
- Добрый? - по тону, каким она поинтересовалась, действительно ли он так считает, инспектор понял, что тут совершенно особый случай. Не будет слез, рыданий, истерик и литров валерьянки.- Проходите пожалуйста. - От этих слов Найджелу захотелось немедленно развернуться и сбежать. Ну или хотя бы провалиться под землю - в его случае вполне осуществимый вариант.
Ломман прошествовал в дом и тоскливо уставился на туфельки. Желтая издевательски кивала носком - "ну что, инспектор, вляпался?", синяя хранила ледяное надменное молчание.
- И как?
Найджел попробовал вздохнуть.
Только женщина может задать вопрос, ответом на который может быть что угодно. И попробуй выбрать не тот вариант ответа. Что значит "и как?" Как ты до этого дошел? Как ты после этого вообще сюда дошел? И как мне теперь кормить тебя пирожками? И не советую в такие моменты лезть к ним с робким предложением о конкретизации прозвучавшего вопроса, потому что в лучшем случае в ответ на это можно услышать "а то ты не знаешь!" и "не делай вид, что не понял о чем я!".
- Ну вот так... - он развел руками. Стандартный женский вопрос. Стандартный мужской ответ.
- Нет, еще не успел. - он посмотрел на нее, гадая, поможет ли это развеять сгущающиеся над ним тучи, и снова пристально воззрился на туфельки. Они, по крайней мере, взирали не так свирепо.
Очки было жалко. И ленточку с черепами тоже. Найджел решил, что он как-нибудь заберет их чуть позже, если удастся смягчить Розмари. В конце концов, ему же было куплено. Пусть лежат дома на полочке.
- Я вот как раз пришел обо всем вам рассказать...ну и о помощи попросить. Не виноват же я, что так вышло...а кто мне еще поможет кроме вас... - Ломман, сам того не зная, поглядел на Бэкет сиротским взглядом брошенного жестокосердной хозяйкой котенка. Если бы он видел сейчас себя со стороны, он бы сильно удивился, однако не зря же говорят, что в критических ситуациях срабатывает инстинкт самосохранения.

Внутри у Ломмана скреблось некоторое количество досады. Нет, ну это абсолютно нормально, конечно, когда ты являешься домой к даме и трагически маячишь собственной бесплотностью, пока твой хладный труп ожидает погребения, а дама злится,прокручивает в голове нелицеприятные женские шаблонные выражения типа "нет, ну разве не козел?!", издевательски стучит по ковру туфелькой, а потом задает всякие обидные вопросы, очень похожие на "ой, а что это у вас?а, вас посадили на электрический стул?и что, было больно?а о чем вы подумали, когда туда садились? а когда рубильник включили?ой, как интерееееснооо". Нет, это нормально, ага.
Найджел не любил отвечать на вопросы. Он любил получать ответы. Так уж повелось, что в силу профессии вопросы всегда задавал он. И получал ответы, да. А то, что с Розмари все было наоборот, сбивало его с толку.
Ломман мысленно перебрал картотеку ответов, которые всегда раздавал вопрошающим, и ничего подходящего не нашел. Сюда не подходили ни "идите к черту", ни "Рид в соседней комнате", ни "Блейк, а ну убери руки от вещественного доказательства, кому сказал!". "Да,налей еще", "а это вы в тюрьме узнаете" и "Дочка, поищи сама" тоже были неуместны. И это было крайне печально.
Инспектор мысленно создал в голове новый ящик архива, мысленно же написал на нем "Розмари", подумав, что стоит прикрепить к личному делу фотографию покрасивее. Ну так, для порядка. Вопросы стройными рядами облегченно запихались в ящик, осознав, что у них наконец-то появилось постоянное место жительства.
Листы с надписью "ответы" растерянно пустовали. Хотелось схватиться за голову и бегать по потолку.
Найджел с тоской поглядел вверх, подумав, что он вполне мог бы себе это позволить, если бы не стопроцентная вероятность того, что вслед за этим на него обрушится новая лавина вопросов. Или даже две.
- Ээээ... - он минуту подумал. Гражданский долг требовал от него ответить на все, что у него скрупулезно выспрашивали. Потребности населения должны быть удовлетворены инспектором полиции на все сто. Пусть он и эктоплазменный, но все же инспектор.
Он покопался в мыслях.
- Не чувствую. Почти ничего. Физический контакт требует некоторых усилий, но в целом ситуация удовлетворительная. Ничего не вижу. Наверное, не видно, не пробовал. Времени куча, ну уж простите, так вышло, я сорвал вам планы, наверное, а что от этого у нас с вами изменится, Ханна держалась молодцом, я бы не назвал это полетом, могу, но необязательно, да и не хочется, похороны в четверг, нет, не могу, нет, этого я тоже не могу.
Ломман мысленно поставил галочки в графе "ответы",а папки с вопросами мысленно зааплодировали уголками листочков.
Найджел был доволен своим весьма оперативным способом удовлетворения любопытства Разноцветных туфелек, хотя где-то глубоко внутри мысленный голос язвительно намекнул, что это было скорее похоже на месть, чем на ответы.
- И все же помощь мне нужна, - поспешно добавил он, предвидя новые вопросы, уже роящиеся в голове Бэкет. - Помогите мне все организовать как надо. Я так понял, что это должно быть особенное мероприятие - похороны призрака? Ханна, например, собирается провести со всеми аутотренинг и организовать чтение стихов на тему загробной жизни. Мой коллега уже собрался подарить мне по случаю смерти новый пистолет. - Ломман скрестил ноги по-турецки и повис в воздухе, машинально пытаясь почесать небритый подбородок. - Я, конечно, извиняюсь, но мне что, теперь, торжественную речь готовить?! Вы же женщина! - он так красноречиво посмотрел на Розмари, словно пытался этим открыть ей глаза на собственную сущность. - И тем более, профессионал в этом деле. - Найджел восторженно поглядел почему-то на потолок. Слово "профессионал" всегда вызывало у него священный трепет. - Так что вот так, - сурово подытожил он, и сложив руки в замок,воззрился на сидящую в кресле женщину.

Как ни была рассержена Розмари, к чаю она его все-таки пригласила. Найджел долго размышлял над тем, пригласила ли она его потому что оставила на столе блокнот, или оставила на столе блокнот специально, чтобы потом вернуться и все же пригласить его, а не пригласила сразу, потому что так неинтересно, и тратится гораздо меньше нервов?! Ответ на этот вопрос найден не был, и был занесен в мысленный раздел "Неочевидное - Вероятное".
Речь??! А что говорить-то? Здравствуйте, спасибо, что пришли, о, ничего страшного, я уже привык, нет, это не мистер Рид выполнил свое обещание, это кто-то другой. Отлично.
Найджел не знал, кого он хочет пригласить. Он вообще никого не хотел приглашать. Потому что приглашать тех, кто к нему хорошо относится нет смысла - им же будет плохо, а Ломман не хотел огорчать родных и близких. Приглашать тех, кто относится плохо тоже бессмысленно - они-то как раз радоваться будут. А с какой стати он должен доставлять им такое удовольствие? Как-то шиворот-навыворот все...
Он с каким-то оцепенением поглядел на листок, изображающий план кладбища.
- А что, не все равно где, да?! А какая разница? - он повертел головой, разглядывая план со всех сторон. С его точки зрения, смысла в выборе места было немного. Ему же не в гробнице предлагают себя замуровать. Тут же все одинаковое...
- Смерть...- он задумался и надолго замолчал. - Не знаю, - наконец подавленно проговорил он. - Я как-то странно себя чувствую. Как-то наполовину. Не самые лучшие ощущения. Я понимаю, что так лучше, чем умереть насовсем. По крайней мере, я не лишился большинства возможностей в общении с людьми и многих других радостей.- Он пожал плечами. - Физическое действие дается пока с трудом, но, думаю, к этому можно привыкнуть. И все же...мне не нравится. - Чайник на плите согласно засвистел. - Налейте мне пожалуйста чашку, если нетрудно. - Инспектор виновато улыбнулся. - Непривычно сидеть без ничего, если вы понимаете о чем я. Ни чашки, ни тарелки. И хоть знаешь, что не понадобится, а все равно как-то неуютно.
Взгляд у Розмари был несколько странный. Интересно, она все-таки на него смотрит, или пытается привыкнуть к тому, что теперь при взгляде на него приходится разглядывать цветочки на собственных обоях? Выражение "посмотрела сквозь него" обрело отныне новый смысл. Мда. Тысячу раз мда.
- Что чувствую... - он сложил руки на груди и уставился в пространство с тяжелым взглядом мученика, старательно пытаясь разобраться в собственных эмоциях и дать достоверный ответ. На допросах и то так правду не стараются вспомнить, честное слово...- Ничего хорошего.  Ну вот как-то мне не хватает пока оптимизма в моей нынешней жизни. В общем-то, его и до этого не хватало...Но грустно, грустно. Я вот Ханну хотел обнять, когда она только об этом узнала. Тяжело было девочке. - Он вздохнул. - Но вот пока с этим плохо выходит, пришлось ограничиться словами утешения. Вы уж обнимайте ее почаще за меня, пока я не научусь, а то ей все-таки не хватает внимания и ласки.
Тут Ломман задумался над тем, кого попросить обнимать Розмари вместо себя, и в очередной раз опечалился. Нет, теоретически можно было кого-нибудь попросить, но на практике выходило так, что Найджел скорее позволил бы себе умереть вторично, чем разрешить кому-нибудь сие утешительное действо. Нечего. Обойдутся, сволочи. Кто эти сволочи, инспектор так и не решил, но все же мысленно погрозил им кулаком.
- Ну а вы, Розмари? Не стоит так сильно огорчаться, прошу вас. В конце концов, я еще могу похвалить чудесный запах вашего сегодняшнего кекса. - Он улыбнулся. - Скажите, а как вы относитесь к призракам?