Задверье |
-20-25 градусов по Цельсию уголок погибшего поэта: снаружи ктото в люк стучится а я не знаю как открыть меня такому не учили на космодроме байконур квестовые должники и дедлайны: ... |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
25 июля 1976 года, экватор. Виспершир. Жара. Апокалипсис. Жерло вулкана. Барбекю. Скачать мп3 бесплатно.
Карл Дарден, Райли Спектор, Конрад Фёрд. Два друга, один фонтан, один мимокрокодил, тысяча градусов жары.
Отредактировано Karl Darden (13.07.12 23:07:50)
Двадцать пятое июля было ознаменовано Жарой с большой буквы. Эскадра огромных инопланетных амёб, имеющая целью тотальное уничтожение Земли, испарилась ещё при высадке. Все были спасены, но не заметили этого. Были слишком заняты тем, что незатейливо умирали от тепловых ударов, обезвоживания или в драках за оазисы прохлады.
Карл изображал из себя труп бегемота в водах Амазонки. Амазонкой притворялся городской фонтан, бегемотом Карл был, потому что вдохновенно замачивался в этом фонтане. Разве что труп из него не очень убедительный выходил. Даже трупы шевелились больше, чем он.
Раз в полчаса он, не разжимая губ, мычал: «Ра'ли, отвнь...», и на этом вся его активность ограничивалась. Лишь когда прыжки, скачки и вопли пересекли критический порог, вытянул длинную тяжёлую руку, совместил её с затылком Спектора и слегка притопил беспокойного друга. Философски понаблюдав за весёлыми пузыриками, Карл вспомнил о нарушении прав головастиков. Они ведь тоже любят тишину и покой.
Он ещё некоторое время прикидывал, чьё удобство важнее – его или головастиков. Он, вроде как, должен болеть за себя, но головастиков много. Но всё-таки лицо заинтересованное. Но он слишком ленив, чтоб быть эгоистом, это ведь нужно постоянно чего-то о себе думать.
Пузырики продолжали подниматься.
Дарден прищурился на солнце и подумал, что если Опарыша сейчас не выпустить из воды, потом придётся много возиться с трупом. Это плохо. Но чтобы убрать руку, нужно приложить некие мышечные усилия. Это тоже плохо.
Вздохнув, он отпустил Райли и продолжил лениво дрейфовать от одного бортика фонтана к другому, где как раз закручивался симпатичный водоворот.
Раскалённый воздух, плавящий всё вокруг, выгнал Спектора из палатки и заставил перебраться в прохладную тенистость дерева, по счастливой случайности поросшего гамаком. Переехал Райли в одиночестве, Карл был слишком консервативен и не любил чаще раза в сутки переворачиваться с одного бока на другой. В гамаке было прохладно и раскачивательно. Чтобы Дардену в палаточной духоте не было скучно, Спектор вещал. Громко, с выражением и в лицах рассказывал о том, что наблюдал снаружи. Поведал о том, как миссис Пигги семь раз выносила мусор, а почтальон, подкинув на крыльцо Гринов свежий номер «Шёпота», прихватил бутылку молока в качестве сувенира. Поделился умозаключательным предсказанием о том, что когда Грины проснутся и обнаружат пропажу, первым делом обвинят во всём молочника, тот будет всё отрицать, но его всё равно уволят, а дело о загадочной пропаже молока станет ещё одной из легенд Виспершира. На эту легенду навертят другую, о таинственном мохнатом чудище, с мокрым носом и когтистыми аргументами, которое жить не может без молока и свежей сметаны. И вымрет этот страшный зверь, только когда все коровы станут летающими и начнут давать только шоколадное молоко.
То ли Карлу надоело липнуть всем телом к палатке, то ли что-то в не прекращающемся повествовании Спектора его глубоко задело, итог один – он покинул свою берлогу, сдёрнул с дерева друга и увёл его далеко-далеко, прямиком в закат, который происходил где-то в десяти часовых поясах от них.
Ещё три часа назад Райли не умел плавать. Что там, он даже просто лежать на воде не мог, сразу же топором шёл ко дну. Но чудеса случаются, а сорок два градуса по Цельсию и алкоголь - лучшие тренеры по плаванью.
С воплями, гиканьем и океаном энтузиазма Райли прыгал, взметая брызги, плавал, барахтался, вещал, зазывал прохожих окунуться в общественный фонтан за символическое пожертвование во имя стремительно гибнущей популяции тунца. Временами в это весёлое море брызг заплывал дрейфующий Карл, тогда у Спектора открывалось третье дыхание, притом, что забывали закрыться предыдущие два.
- Каааарл, ты так круто изображаешь труп, мы можем катать на тебе людей! Как насчёт вон той милой старушки с фиолетовыми кудряшками? – Райли взобрался на подписанную его именем не его спину, улёгся удобно и воодушевлённо засопел в лопатки. Дарден что-то пробулькал в ответ.
- А? Не любишь одуванчики? Ну ладно, детишек будем катать.
На этой фразе Спектора низвергли в воду и притопили. Райли захлёбывался, пускал бульбы, ржал и захлёбывался ещё активнее.
- На свирепого мокрого мужика тоже наверняка будет спрос у любителей острых ощущений! Комната страха ведь есть, теперь будет целый фонтан страха!
Над не замолкающим Спектором угрожающе взметнулась рука, в которую он тут же вцепился и в лучших традициях ленивцев повис.
- Ты подуууууумай, а я тебе голову вымою!
Прямо за углом, в маленьком Сырном переулке, газетчика-молококрада поджидала карма.
А все потому, что, проснувшись тем утром, господин Родерик Грин, непризнанный гений, не обнаружит на крыльце бутылку, что повергнет его в пучины отчаяния. Завтракая безнадежно черным кофе и хлопьями, сухими как страницы двенадцатитомника "Сказок Гринн", до сих пор не напечатанного, но исправно посылаемого Родериком издателю, этот мужчина средних лет разочаруется в жизни резко и бесповоротно. Обвинив во всем жену, он потратит около часа на составление витиеватой двухстрочной оскорбительной записки, сожмет ее в руке и будет носить с собой три дня, не разжимая пальцев, в результате чего будет отправлен в больницу.
Его дочь, Сесилия Грин, навещая отца, встретит юную бородатую циркачку, познает настоящую любовь, бросит учебу и укатит ночью на маминой машине в закат.
Запертый в машине хорек Васисуалий Федерико Гундольф Третий выскочит в окно следующим утром, бросится в лес, организует там ополчение и пойдет войной на прежнюю хозяйку госпожу Лолу Грин.
Госпожа Лола Грин, переругивающаяся в это время с молочником, не будет ожидать нападения, получит травмы средней тяжести и попадет в больницу в палату мужа, где пролежит пять дней с полностью замотанным бинтами лицом. Родерик в это время, не узнав благоверную, вовсю будет флиртовать с новой музой, медсестрой Марией Твист. Выписавшись, мистер Грин сменит замки в доме, выбросит вещи жены на улицу, заживет с музой счастливо, допишет свои сказки и станет всемирно известным.
Лола Грин, лишившись дома, переедет жить к дальней своей родственнице, Магнолии Ферд, и у Конрада не будет выбора кроме как признать свое родство с человеком по имени Лола.
Этого он просто не мог допустить.
Поэтому, проснувшись тем жарким утром и увидев лицо газетчика - лицо человека, стоящего на грани между Добром и Злом, человека, готового на отчаянный шаг ради спасения от собственного скучного существования, Конрад сразу принялся действовать.
Были подняты записи, развернута буйная деятельность, и через семнадцать с половиной минут элитный отряд покорных рабов, жаждущих выполнить желания Конни, был сформирован и проинструктирован. Стоило бутылке покинуть крыльцо, как Всевидящее Око подало сигнал карме.
Карма тем утром приняла вид трех очень вежливых, опрятных и аккуратных молодчиков. С очень вежливыми, опрятными и аккуратными битами. Из Сырного переулка не донеслось ни звука. Но спустя еще восемь минуть неизвестный постучал в окно кухни Гринов и исчез, оставив лишь бутылку молока.
Катастрофа была предотвращена. Конрад самодовольно смахнул с плеча своего отглаженного костюмчика несуществующую пылинку и поднялся со скамейки. И тут...
- Твою мать жевать!
Да, Конрада окатило брызгами. Да, в такой момент. Захлебываясь гневом и подмоченным самодовольством, Конни пока мог только злобно шипеть на плескающихся придурков и судорожно отряхиваться.
Отредактировано Conrad Third (01.07.12 22:58:04)
Райли что-то говорил. Об этом свидетельствовали как косвенные признаки, так и многолетний опыт Карла: если Спектор не жуёт кляп, он говорит. Но слышно не было.
Карл сотворил на своей харизме выражение лица, красноречиво говорящее: "Ну что ж ты делаешь, этак ты не утонешь". "Хотя нет, утонешь", - сказала его харизма пару минут спустя, когда выпущенный из-под воды Райли атаковал накопившимися словами.
Свирепый мокрый мужик двадцати лет мог только пыхтеть, отцепляя Опарыша от руки. Тот держался, будто еврей за зарплату. Впрочем, у этого конкретного нееврея ожидала весьма злобная и мускулистая зарплата.
Одной рукой Карл пресёк поползновения к своим любимым колтунам, а другой встряхнул конструкцию "Опарыш+естественное место обитания, сиречь рука".
- Не надо, я мылся в прошлом месяце, - буркнул он куда-то в угол рта, не разлепляя спёкшихся на жаре губ.
Под такое дело полагалось бы Райли куда-нибудь утащить и что-нибудь с ним воспитательно-изнасиловательное сделать, но было жарко. Было так жарко, что Карл всерьёз подумывал о том, чтоб напирсинговать себе на спине молнию, расстегнуть её и выйти из кожи прогуляться злобным скелетиной, у которого ни любви, ни тоски, ни жалости, одно только потоотделение не пойми откуда, отваливающаяся нижняя челюсть и опарыш Опарыш в подрёберье.
Не выдержав вертикального положения с торчащей из воды половиной тела, Карл поднырнул, оставив на поверхности только руку с Райли.
Вынырнул он на чей-то весьма возмущённый вопль. Вопль был так себе, вот тётушка Манго - вот она могла, это да. После её крика хотелось выковырять барабанную перепонку из уха и спрятать в надёжном охраняемом месте. А ведь это она всего лишь просила передать сахар.
Короткая тирада рыжего и мокрого парня упоминала мать Карла. Именно поэтому он, проникнувшись ностальгией по отчему дому, запустил в собеседника Спектором.
- Поберегись, - пробормотал он себе под нос секунд этак тридцать спустя.
Долгая и упорная дружба с Дарденом научила Райли многому. К примеру, быстро думать, мгновенно уклоняться и получать положительные эмоции от физической расправы. Не каждому монаху Лаошиня удаётся так прокачаться в своём единении с «Ки» Вселенной.
- Только сегодня и только в этом фонтане вы можете пасть жертвой разъярённого продавца воздушных шариков! Небывалый аттракционный! Незабываемый продавец, которому закрыт путь во многие страны Европы! В память о нём там даже запретили воздушные шарики! Не пропустите! – голосил Спектор, повиснув на руке Курла. Для пущей рекламной убедительности он периодически закатывал глаза, демонстрируя все прелести лёгкой асфиксии.
Отдыхающие и мимо проходящие по-разному реагировали на двоих бултыхающихся в общественном водоёме бездельников. Кто-то старался держаться от фонтана подальше, кто-то, напротив, горел желанием воспользоваться всеми озвученными предложениями. Были и просто недовольные, активно выражающие свои жизненную позицию, скромное мнение и завидную говнистость характера.
- Эй-эй, Карл, а как насчёт образцово-показательного порно-шоу в воде? Детишкам понравится! Нет, правда, когда мне было семь, я только и мечтал увидеть двоих трахающихся посреди людного парка мужиков, - фейерверки гениальных идей и способов подзаработать не собирались заканчиваться. Искры креативности разлетались в стороны вместе с водяными брызгами, тревожа всех, кто имел неосторожность всё ещё восседать на близстоящих лавочках.
Тем не менее, Дарден совершенно не ценил предпринимательскую жилку, которую в его друга имплантировали падкие на говорящую органику инопланетяне. Возможно, он даже был бы рад, будь Спектор на пару октав поспокойнее. О таком ужасающем развитии мыслительных завихрений Карла, Райли старался не думать, так жилось гораздо спокойнее и радужнее.
- А если продавать мокрые футболки? Да, тогда нужен первоначальный капитал для закупки футболок. У меня есть десять крон, добавишь ещё девяносто? – поинтересовался Спектор, выныривая после прыжка, именуемого «ядерной бомбой». Само собой, водой окатило всех, кто находился по эту сторону фонтана. Яснее ясного, что не все остались довольны инцидентом. В числе недовольных был рыжий. От кого-кого, а от рыжего Райли такого предательства молодости, глупости и отчаянного веселья Райли не ожидал. Впрочем, от Карла он, как выяснилось, тоже многого не ждал, а оно всё-таки случилось.
- Я лечууууууу! Ой! – встреча с недовольным висперширцем была не слишком мягкой, зато запоминающейся и освежающе мокрой. – Ты что-то говорил? Мы решили уточнить, а то из фонтана плохо слышно.
