Задверье

Объявление

текущее время Виспершира: 24 декабря 1976 года; 06:00 - 23:00


погода: метель, одичавшие снеговики;
-20-25 градусов по Цельсию


уголок погибшего поэта:

снаружи ктото в люк стучится
а я не знаю как открыть
меня такому не учили
на космодроме байконур
квестовые должники и дедлайны:

...

Недельное меню:
ГАМБУРГЕРОВАЯ СРЕДА!



Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » Задверье » чердак; » — Будь здоров! Аминь.


— Будь здоров! Аминь.

Сообщений 1 страница 15 из 15

1

Участники:
Альберт Бреннан, Тони Майлс.
Пространственно-временные рамки:
20 сентября 1976 года, Висперширский приход. Вечерело.
Синопсис:
На Дерибасовской хорошая погода, или на Брайтон-Бич опять идут дожди. (с) А в Виспершире - заморозки. И бедолага ангел в очередной раз рискует превратиться в мороженный окорочок. Дабы избежать столь скорбной участи и восстановить индикатор здоровья до отметки «жить можно», Майлс решает навестить скромную обитель своего заклятого товарища. А помолчать этим двоим всегда есть о чем.

Отредактировано Tony Myles (05.02.12 16:17:22)

+1

2

Истинно, в каждом ангеле живет хоть толика мазохизма. И только Фалета ироничная Судьба наделила столь сомнительным личностным качеством в пропорциях, смертельно опасных для жизни.

Хотя, возможно, это был пофигизм. Или нигилизм. Или ещё какой-нибудь «- изм», значение которого Вы можете узнать, открыв любой толковый словарь.

Но, как бы то ни было, капризной Висперширской погоде на все моральные завихрения бедного ангела было наплевать, и считаться с ними она не собиралась. Равно как и с отсутствием крыши над его головой, и наличием хоть сколько-нибудь приличной одежды, ибо ни то, ни другое, ввиду своего не-существования в этом и всех соседних мирах не спасали Майлса от сентябрьских промозглых холодов. Апогеем всех несчастий стал зарядивший с утра дождь. Мелкий, противный, он лил и лил, не переставая, до самого вечера, и Фалет уже десять тысяч раз пожалел, что не может приобрести в первом попавшемся магазине жабры, или, на худой конец, плавники, а они, судя по всему, ему скоро понадобятся.

И вот тут нашего ангел посетила мысль. Или, скажем, даже не мысль, а дрянная такая мелкая мыслишка. Она коварно вторглась в пространство его промерзшего разума и начала нашептывать ему всякие крамольные вещи: «Фалет!», — пищала она с горьким укором, пока сам ангел скорбно шлепал по ледяным лужам, — «Дурень! Ведь тебе есть, куда пойти! Подумай. У тебя есть друг, Альберт, у Альберта есть горячий чай, а ты в этом тысячелетии умирал уже двенадцать раз! Что о тебе коллеги подумают, когда в тринадцатый ты скончаешься от скромности? Дуй в приход!»

Надо признать, не смотря на гнусный голосок (интересно, это галлюцинации от холода?), мысль была довольно здравая, а спорить Фалет не умел. Даже с самим собой. Немного потоптавшись на месте и почувствовав, что в прохудившихся кроссовках начался подлинный потоп, ангел задумчиво чихнул пару раз, напугав единственного спешащего мимо прохожего, решительным жестом натянул поглубже свою кепочку и двинулся в обитель старины Бреннана.

Немного погодя он уже стоял в тени Висперширского прихода. Едва не подскользнувшись пару раз на мокром крыльце, — и, что самое характерное, даже не ругнувшись по этому поводу, ругаться Фалет не умел, — ангел со всей присущей ему скромностью робко постучал в дверь. Увы, ему никто не открыл. Ощутив шевельнувшееся в груди отчаянье (хотя, возможно, это был очередной приступ кашля), Майлс таки рискнул толкнуть дверь сам своим замерзшим плечом. Дверь послушно поддалась, и Тони сунул внутрь посиневший кончик носа, хрипло тяфкнув куда-то в пространство:

- Альберт! Ты здесь?

Отредактировано Tony Myles (06.02.12 17:59:11)

+5

3

Бреннану было скучно. И абсолютно нечем заняться. Нет, полировка икон, пересчитывание свечек и вышивка крестиком престольного покрова тоже считались занятиями, но в такой крайне серый и дождливый день Альберту просто необходимо было присутствие рядом кого-то посущественнее, чем скептически взирающие отовсюду лики святых. Архимеус злорадно щурился, Епифаний укоризненно молчал, а Бенедикт невинно разглядывал купольный витраж, делая вид, что он тут ни при чем, и вообще мимо проходил. Настоятелю захотелось повернуть его лицом к стене, но он, конечно же, этого не сделал, ограничившись отнюдь не ангельским взглядом.
В конце концов, Альберт после недолгих раздумий полез на чердак, откуда без идеи выходил редко. Чердачное хозяйство было огромно, многопаутинно и нежно любимо священником. Стратегический запас Висперширского прихода исчислялся внушительным списком самых разных вещей - от гильотины и портрета Всевышнего из тыквенных семечек, до носков, которые, быть может, были связаны еще для прадедушки родоначальника ангелов. В конце концов, после получаса беспрерывного чиха и бормотания, чердачная черная дыра выпустила на свет божий уже двоих - Бреннана и сомнительного качества гравюру. Бреннан был напудрен пылью до такой степени что напоминал собой сахарную фигурку с торта мистера Грэхема, а гравюра была настолько пыльной, что напоминала собой сам торт.
Гравюру решено было прикрепить к стене, а потом уже разобраться в содержании сего произведения искусства. Любовь Рамиила к прекрасному и возвышенному порой была неожиданна и алогична.
В тот самый момент, когда священник вбивал в стену второй гвоздь, в дверь постучали. Ангел прислушался, а затем пожал плечами. Показалось. Так в дверь не стучат. Разве только должники, неверные мужья и пластические хирурги, перегнувшие палку при исполнении долга. Тем не менее, звуки знакомого хриплого голоса где-то в околодверном пространстве заставили его видоизменить только что составленный список. Должники, неверные мужья, пластические хирурги и Фалет. Фалета даже стоит поставить в начале списка.
В том, что только что поименованной пальмы первенства Тони Майлс заслуживает как никто другой, Альберт убедился лично, втаскивая скромно застрявшего в дверях друга в пристанище тепла и горячего чая.
Посмотреть, в принципе, было на что. Вид у Тони был крайне жалостливый,а у священника крайне сострадательный. Пожалуй, если бы все относились к этому так, как Альберт, Майлсу бы шагу не давали пройти, поминутно снабжая шерстяными носками,грелками для копчика, домашним супом и прочей дребеденью. Висперширцы, к сожалению, не всегда разделяли точку зрения своего пастыря на стеснительно розовеющего ушами неприкаянного страдальца. В этот же раз Тони превзошел самого себя. Кроссовки облегченно выплеснули на пол литр дождевой воды, сам Майлс выбивал зубами барабанную дробь, однако все так же бодро пытался улыбаться,чем доводил состояние собственной жалостливости до критической точки. Но вот кепочка Фалета была воистину эпическим оружием массового поражения. Показателей ее жалостливости хватило бы на десять Фалетов и еще одного Тони Майлса. Бреннану даже вскользь подумалось, что одна эта кепочка могла бы выбивать слезу и желание сделать доброе дело в каждом отдельно взятом индивидууме, а в общемировых масштабах победить Зло и посеять всюду баобабы и чертополохи Света и Добра, но вот все остальное, маячащее под козырьком кепки, усложняло ей задачу.
- Друг мой заледеневший, ну что ж ты так... - мягко упрекнул он Тони, усаживая в кресло. Стратегический запас Фалетовых вещей, а также механизм действий был уже отлажен и находился всегда в той же боевой готовности, что и чердачная гильотина. Сухие чистые носки,махровый огромный халат ядовито-оранжевого цвета, пушистые тапки, горячий чай, еда и умиротворенное молчание. Иногда Альберт с гордостью подумывал о том, что из него могла бы получиться неплохая жена. Ну, может как-нибудь в другой раз.
После того как Майлс был переодет, наделен чашкой чая и со скромным аппетитом крайне голодного ангела, жевал пирожки, шевеля при этом большими пальцами ног в полосатых носках, Бреннан наконец почувствовал душевное равновесие и ментальную нирвану. Справедливость восстановлена. Одним мокрым ангелом стало меньше. Одним ангелом в носках больше. Рамиил успокоенно поерзал в соседнем кресле, взирая на Фалета. Деятельное молчание подумало и сменилось красноречивым.

Отредактировано Albert Brennan (07.02.12 00:05:22)

+4

4

«Никогда не сомневайся в друзьях. Пирожки и полосатые носки настигнут тебя, Майлс!»

Да, это опять он. Оно? Она! Совесть, внутренний голос, перманентная шиза или чем там ещё страдают ангелы, — хотя, что касается самого Фалета, то тот страдать даже и не думал. В конце концов, если бы не этот самый голос, ночевать бы его владельцу сегодня, как бутылке дорогого коньяка, в тёмном, холодном месте в лежачем положении. А так, жаловаться безгрешному ангелу было ровным счетом не на что: тепло, кормят вкусно, молчат красиво — что ещё нужно для счастья? Единственное, чем можно было при желании огорчиться, так это вопиюще невыносимой расцветкой пожалованного Альбертом халата. Награди Создатель Фалета хоть какими-нибудь зачатками вкуса и креативности — повесился бы бедолага на ближайшем суку при первом же знакомстве с махровым монстром. Но Рамиил на фоне своих коллег всегда умудрялся выделяться неординарностью предпочтений во всем, начиная от халатов и заканчивая всё тем же Майлсом в качестве партнера по упражнению в обоюдном красноречии. Поэтому, сидя в кресле напротив своего спасителя и уничтожая с благочестивым видом его стряпню, ангел искренне готов был возлюбить и халат, и самого священника вместе с его приходом праведной ангельской любовью, не отходя от кассы — или алтаря, если вам будет угодно.

Пирожок мужественно принял свою смерть во чреве Фалета, а до последнего вдруг дошло, что друга стоит и поблагодарить за проявленную щедрость. Решение настигло опьяненное сытостью сознание столь быстро и внезапно, словно асфальтоукладчик замешкавшуюся на проезжей части улитку, что преисполненный лучшими чувствами ангел даже не удосужился как следует прожевать оставшийся кусок:

- Большое спасибо, было очень вкусно, — выпалил он с набитым ртом, из-за чего фраза получилась до крайности неразборчивой, и по всему выходило, Майлса после плотного ужина терзают желудочные колики и от этого ему ужасно грустно. Что услышал сам Бреннан, — если он, конечно, вообще услышал хоть что-нибудь, кроме чавканья и довольного сопения, — вообразить было затруднительно.

Выдув остатки чая, тем самым ликвидировав вставший поперек горла комок теста (чуть не подавился! в списке самых нелепых Майлсовых смертей эта стояла бы на третьем месте, сразу после неудачного свидания с газонокосилкой), Тони прокашлялся как следует и окинул своего спасителя взглядом нализавшегося валерьянки кота. Приличный слой пыли на плечах священника, делавшей того похожим на генерала в пушистых эполетах, важного и ужасно добродушного, натолкнули Фалета на очередную светлую мысль.

- Ты опять лазил на чердак? — смирно поинтересовался он, уже готовясь отдать себя на растерзание собственной совести за то, что помешал своим вторжением Альберту творить очередное важное Что-Нибудь.

Отредактировано Tony Myles (14.02.12 19:04:09)

+3

5

Неразборчивая фраза, произнесенная Фалетом в процессе доедания пирожка,явно смахивала на "спасибо и все такое", но Бреннан в этом уверен не был, а потому из осторожности отвечать ничего не стал, ограничившись универсальной улыбкой. Кроме того, это вполне могла быть фраза "а можно в следующий раз шарлотку?" Шарлотку святой отец готовить не умел, а значит все равно - универсальная улыбка.
Пытливый взгляд Майлса явно сразу же идентифицировал суть сегодняшнего занятия священника. Уловив в голосе Тони ужаснейшее раскаяние за вмешательство в судьбу чердака и воспрепятствование созидательной деятельности, Альберт поспешил успокоить друга - Да нет, это я так, от скуки. Хорошо, что ты зашел. - подумав про себя, что да, созерцание пирожкожующего Фалета намного приятнее игры в гляделки с мохнатой пылью седых времен.
- Собственно, там столько хлама, что боюсь, уже и крыша не выдержит. - Бреннан задумчиво постучал по столу костяшками полусогнутых пальцев. - Надо с этим что-то делать. Эту фразу он прилежно повторял уже год, но до дела дело так и не дошло. На самом деле ему было жутко жаль что-то там трогать. Да и зачем? Все так уютненько свалено и рассортировано по кучкам...ну и что, что паяльник надо искать час, а на поиски облаток уходит четыре часа и два мотка потраченных нервов. Подумаешь...Но в этот раз настоятелю представилась картина пострашнее. Измученная падением Вафельной башни, фантазия Рамиила явственно вдруг представила своему хозяину картину очередной воскресной проповеди. Все тихо-мирно, проповедь идет своим чередом, прихожане вытирают слезы радости (естественно, те из них, кто вообще способен понять о чем речь), и тут трещит потолок, расчерчивая пространство трещинами и посреди зала с долгожданным шумом падает гильотина и две прогнивших доски чердачного пола. Ну и еще три банки варенья, они там рядом стоят. Брызги варенья на лицах прихожан, еще не успевших перестроиться с проповеди на чп, угрызения совести священнослужителя. Загляденье.
Хорошо еще, никого не заденет, а ну как придется тут же и отпевать...В общем, пора. Как раз и одному не придется разгребать. Бреннан сомневался, что уровень благодарности за пирожки у Тони достиг точки великодушия, необходимой для добровольного участия в разгребательной экспедиции, но решил, что выбора у них обоих - у чердака и у Рамиила - нету. Майлс так Майлс.
- Тони, ты должен мне помочь. - он торжественно потряс ему руку. - Твое благородство и героизм как нельзя кстати здесь, в этой маленькой церкви. Идем спасать чердак от гибели. Представь себе, ведь он может рухнуть на прихожан в любой момент! прямо во время панихиды! ну или крестин. В общем, нам крайне, жизненно, немедленно необходимо проверить что там творится и обезопасить наших дорогих висперширцев от катастрофы. Ты ведь согласен? - Бреннан сказал это тоном, не оставляющим сомнений в том, что Тони, конечно, согласен, но надо же соблюсти все приличия и прочее.

Отредактировано Albert Brennan (19.02.12 12:56:39)

+2

6

Если бы Тони был демоном, или, на худой конец, человеком, — он бы с полной ответственностью мог Вам заявить: самые хитрые пройдохи во всем подлунном мире — это священники и повара. Старина Альберт умудрялся с непревзойденным успехом сочетать в себе и то, и другое разом, влавствуя над умами своих прихожан и желудком вечно голодного друга.

Но Тони был ангелом. Самым ангельским ангелом, чёрт бы его побрал; посему попытаться уличить Рамиила в вопиюще откровенном манипулировании ближним своим у него и мысли не возникло. Ощущение сытости возносило его врожденную покладистость на недосягаемо заоблачные высоты. Контрольным выстрелом по остаткам было взбунтовавшегося эгоизма стало магическое сочетание в речах священника слов «должен» и «помочь» — согласие Майлс дал незамедлительно.

- О чем речь, — кивнул он, вскочив с кресла так поспешно, будто речь шла не о гипотетическом несчастье в случае обвала, а о спасении всего мира вот прямо немедленно и сейчас. — Пошли.

С бравым видом затянув потуже пояс халата (тут же в нём чуть ли не запутавшись), словно подвизаясь на кровопролитную битву с заклятым врагом, Фалет направил свои стопы в сторону лестницы. Ну или того места где, по его разумению, она должна была находиться. С Божьей, читай: Рамииловой помощью оная в конце концов всё-таки нашлась. Путь наверх прошёл относительно удачно и без особых эксцессов, — если не считать ушибленного пальца ноги да порванного халата: «И откуда тут взялся этот гвоздь?»

— С чего начнем? — опасливо озираясь по сторонам, вопросил ангел, глядя на Бреннана, как вся его паства в день воскресной проповеди. Спаси и сохрани! Куда же сначала податься? Сделав шаг в лабиринт важных и не очень вещей, Тони искренне поразился бережливости друга. И чем дальше он углублялся в эти дебри, тем больше росло его восхищение. Прямо-таки в геометрической прогрессии; пирамиды пыльного хлама взирали на него с молчаливым презрением, — так казалось Фалету. Впрочем, он бы не удивился, обнаружив среди этого мусора зачатки примитивной жизни. Вон, что-то шевелиться в дальнем углу. Кастрюля? Крыса. Крыса в кастрюле! Отвлекшись на занимательный экспонат, ангел оступился, картинно взмахнул руками и с грацией горного козла, идущего в лобовую атаку, вписался головой в непокоренную вершину очередного барахла. И сгинул под его останками, оставив задорно торчать наружу пятки в полосатых носках.

+2

7

Готовность Тони прямо сейчас предаться отчаянным поискам потенциально угрожающих жизни предметов вызвала у Альберта крайнюю степень умиления. Хотя бы потому, что это был Фалет. Только он мог с удовольствием идти на чердак, зная, что именно там может закончиться его очередная жизнь. Впрочем, этого Альберт не намерен был допустить. Умирать каждый волен где угодно, исключая одно место - Висперширский приход. Туда уж либо живым, либо уже мертвым. А для промежуточного состояния - пожалуйте! - весь остальной Виспершир. В подобных вопросах переспорить Альберта всегда было очень трудно.
Героическая попытка Майлса выпятить грудь колесом и уподобиться рыцарю Квадратного стола вызвала рефлекторное желание еще раз накормить храбреца пирожками и чаем, каковое было отложено на потом, на "после подвига". Всему свое время. Чердак и так ждал слишком долго. Альберт подхватил две керосиновые лампы, неизменно сопровождающие его в походах и направился вслед за Тони.
Лестница без особых приключений впустила внутрь двух ангелов. Зияющие дыры в черепице проливали внутрь немного света, достаточного, чтобы с первого взгляда оценить масштабы захламленности чердака, но для детального изучения лампы, прихваченные настоятелем, несомненно, были очень полезны.
Бреннан хозяйским взглядом обозрел окрестные горы хлама, назначение которого и сам понимал неясно. Тем не менее, ответ на вопрос Фалета пришел незамедлительно, особенно под взглядом друга, взиравшего на него с надеждой - Как с чего начнем? С главного!
- Тут, понимаешь ли, много всяких на первый взгляд абсолютно ненужных предметов, - начал священник, намереваясь посвятить друга в долгую и печальную предысторию всех этих вещей. - Тут есть экспонаты бывшего церковного музея Виспершира, ну те, что не сгорели в пожаре. Кое-какие залежи остались после нескольких благотворительных акций в пользу нашего прихода. - преподобный отец покосился на фарфоровое блюдечко с бездарно нарисованным котенком цвета "вырви глаз". - Если обратить свое внимание вот на эту изящную конструкцию из консервов и походных палаток - жестом туристического гида он махнул рукой на означенную башню, возвышавшуюся над головой на добрых два метра, - то это осталось от попытки местных властей провести вечер молитвы на пленэре, так сказать.  Не вышло, знаешь ли, комаров уж слишком было...А еще тут где-то мои запасы на крайний случай совершенно крайней нужды...если найдешь пузатые банки, скажи мне. Я тут грибы мариновал...когда-то давно. А вот это вот, обрати особое внимание, Тони...если ты посмотришь в эту подзорную трубу...Тони? Тони!
Бреннан огляделся, чувствуя панический страх экскурсовода, обнаружившего, что в какой-то момент он потерял свою группу.
Фалет нашелся в покорно придавленном состоянии под кучей вязаных затхлых салфеточек вперемешку с отломанными ножками мольбертов и костюмами для спектакля "Восьмиголовый дракон". Опознавательно сигнализирующие о месте пребывании своего хозяина носки пришлись очень кстати.
Бреннан разгреб хлам, осторожно извлек друга на свет божий, привел в вертикальное положение, смахнул пылинку с плеча Майлса, и, полюбовавшись делом своих рук, продолжил - Ну так вот. Я говорю... - он озадаченно поскреб в затылке. - Ах ты, матерь Божья...забыл. Ну и ладно. Альберт огляделся взором полководца, отдающего приказ к атаке и направил указующий перст в сторону двух огромных картонных коробок, возвышающихся прямо по курсу. - Может, начнем с вот этих двух коробок? Правда, я совершенно не помню что в них, но почему бы не проверить... Он сунул кипящему деятельной энергией Фалету одну из керосиновых ламп и обошел кругом одну из коробок в поисках надписей, раскрывающих содержимое картонок. Надписей не было. На боку, правда, красовался, значок, подозрительно напоминающий огонь. Язычок пламени в черном квадратике был чем-то знакомым, но вот о чем он сигнализировал, настоятель никак не мог вспомнить. Ммм...может, это дрова для барбекю?!

Отредактировано Albert Brennan (09.03.12 13:35:53)

+3

8

Энергия Фалета оказалась не только деятельной, но ещё и разрушительной. Едва лампа перекочевала в его руки, как он тут же не преминул её уронить. Куда? Само собой, прямиком в загадочную коробку, с которой в этот момент сводил знакомство ничего не подозревающий настоятель.

Надо сказать, в отличие от Бреннана, провалами в памяти Майлс не страдал. Равно как и везением. Помножьте одно на другое, добавьте толику драматизма и щепотку фантазии — и Вам живо представится то выражение неописуемого ужаса, с которым побледневший до оттенка театрального грима ангел наблюдал роковой полет лампы. То, что в злополучной коробке покоятся отнюдь не дрова для барбекю, дошло до него секундой раньше. «Впрочем, — подумал Майлс, чувствуя, как у него по спине бежит липкий холодок, — это с какой стороны посмотреть». Определенно, если посмотреть со стороны Майлса — всегда пышущий здоровьем Альберт выглядел в меру упитанно и вполне аппетитно, поэтому барбекю из него должно было выйти просто отменнейшее. Куда там Фалету с его тощим за... забудем об этом.

Однако ж не время было предаваться размышлениям о сочности собственных чресел. Как обладатель титула «Трижды почетный покойник Виспершира» (трижды — это только потому, что все остальные девять случаев не были нотариально зафиксированы), Фалет совершенно искренне не желал потесниться на этом пьедестале ради старого друга. Хотя бы потому, что последнему такой оригинальный способ скрасить свой досуг по душе придется вряд ли, — путешествие с этого света на тот и обратно сродни чудовищному похмелью, это Тони знал по себе хорошо. Может, поэтому и не пил?

Одним словом, шкуру товарища надо было срочно выручать. С этим богоугодным намерением ангел рванул Бреннана за полы его одежды, утаскивая подальше от коробки. И вовремя. Окопавшись в соседней куче мусора, куда оба приятеля рухнули, обнявшись крепче, чем молодожены в первую брачную ночь, Фалет отчетливо слышал, как шипит и грохочет по всему чердаку празднично-похоронный фейерверк. Вернее, думал, что слышит — потому что оглохнуть от такого шума было совершенно не мудрено.

А вот визуальной составляющей этого эффектного зрелища ангел насладиться, увы, не смог. Никакая на свете сила не была способна заставить его сейчас открыть глаза. И прошло, по крайней мере, добрых три минуты, прежде чем Тони выпустил, наконец, сутану настоятеля из своих пальцев и набрался мужества посмотреть, что творится вокруг. Степень офигевания на его лице после сего действа прямо пропорционально равнялась бедственности существующего положения дел. Вход  на чердак был надежно погребен под завалами осыпавшегося хлама, кое-где охваченного задорно занимавшимися язычками пламени. Садясь в пыли, ангел даже пару раз сморгнул, чтобы убедиться, что ему не показалось, но безуспешно: страшный сон всё не кончался, и спасительный звон будильника (хотя, откуда у Фалета будильник?) никак не желал выручать своего хозяина из беды. Ко всему прочему, у Майлса, кажется, горел халат. Почувствовав непривычный жар в непривычном же для себя месте, Тони попытался сбить огонь кепочкой.

— Надеюсь, у тебя нет планов на Рождество, — упавшим голосом адресовал он Рамиилу свои опасения по поводу того, что уборка может затянуться до весны — и, дай Бог, хотя бы следующего года.

Отредактировано Tony Myles (19.03.12 23:54:12)

+3

9

В коробке было темнее, чем в бездонной утробе святого Лаврентиуса. Рамиил засунул туда нос и старательно вдохнул застарелую антикварную пыль, но опознать содержимое все равно не смог. Пришлось пустить в ход другие средства. Вслед за носом в чернильные глубины картонно-коллайдерной дыры последовало чуть ли не пол-настоятеля. Нельзя сказать,что обзор значительно улучшился, ибо свой светоч Бреннан беззаботно оставил где-то снаружи. Но еще же был Фалет! А у Фалета тоже была лампа. Повеселев при мысли об этом, Альберт раскрыл рот, желая воззвать к наперснику с просьбой о пролитии луча света в царство мрака. Однако соратник опередил его и весьма оперативно. На какое-то мгновение в коробке весьма и весьма посветлело. Основательно задуматься о том, давно ли ангелам на вооружение поставили мыслечтение, Рамиилу не удалось. В сутану вцепилось нечто крайне цепкое и решительно выдернуло его из коробки.

Через мгновение удалось констатировать несколько фактов: 1. "Нечто" оказалось Фалетом. Неудивительно, если вспомнить, что на чердаке больше никого не было. 2. Излияния дружеских чувств Фалета Бреннана, конечно, растрогали (впрочем, как и большинство всего,что делалось Тони). Вот это было несколько удивительнее, тем более,что рядом не наблюдалось ни пирожков, ни тарелки столь любимого Майлсом орехового супа, после каковых обычно Тони и выказывал свою признательность. 3. В ту же секунду над головой загрохотало так, что мысли в голове сбились в одно испуганное стадо, и попытались в срочном порядке эвакуироваться куда-нибудь подальше. Это было уже совсем удивительно, если учесть,что никаких логических предпосылок для подобных событий у Рамиила не было.

Увидев, как Тони, вцепившись в сутану, зажмурился покрепче, Альберту ничего другого не оставалось как последовать его примеру и постараться абстрагироваться от происходящего хотя бы на пару минут. Тем более,что на чердаке явно происходило что-то совсем уж несусветное, напоминающее разом происки конкурентов, очередной эксперимент братьев Адамсов, и корпоративную вечеринку демонов. В момент, когда Бреннан все же отважился на какую-то миллисекунду приоткрыть один глаз, ему показалось,что вокруг розовеет, фиолетовеет и раскидывается красными звездами. Впрочем,точно утверждать он не мог.

Через какое-то время Рамиил отчетливо осознал,что дышать стало гораздо легче,а значит, воротник сутаны больше не стискивают, как оказалось, крайне цепкие пальцы Майлса. Вообще, ангел был удивлен быстротой реакции и скоростью мыслительных процессов своего друга. Ведь может же когда хочет! Это уже явно был прогресс в сторону уменьшения возможных будущих (тьфу-тьфу!не дай боже, конечно) смертей соратника по нимбу. Прежний Фалет, будучи помоложе на n-ное количество лет, отпихнул бы Рамиила в сторону и сам бы сунулся в коробку, герметично упаковавшись там вместе с содержимым. Инстинкт самохранения в организме друга все-таки явно эволюционировал. Медленно, но неуклонно. Однако отметив несомненный прогресс Фалета, пришлось отметить несомненный упадок чердачного интерьера. В принципе, даже интерьером это было трудно назвать. Скорее нечто, два раза подвергшееся бомбежке и гражданской войне. После чего сюда явно нагрянул маленький, но прыткий отряд юных археологов и добил таки все, что еще могло остаться после вышеупомянутых событий. Печаль.

Бреннан сел, чихнул, взметнув пыльное облачко, и попытался осмотреться. Грустный клочок кружевной салфетки плавно опустился на плечо Тони, и настоятель, меланхолично следивший за его полетом, машинально смахнул его на пол, чем вызвал еще более хаотичное движение пылинок в воздухе. Над головами парили куски рождественской мишуры, которую священник безуспешно пытался отыскать в позапрошлом году, и бумажные снежинки, потерянные еще три года тому назад. Потолочная балка, находящаяся над коробкой красиво тлела, на искусственной елке вспыхивали огни, не имеющие ничего общего с электрическими гирляндами. Так как эпицентр разрушения, к несчастью,находился аккурат посередине помещения, изменению подверглось практически все, включая Тони, обсыпанного пылью, словно пончик, напудренный кондитером. Критически оглядев зияющий прорехами потолок (прорех, конечно, прибавилось), Альберт мысленно и украдкой вознес хвалу собственной лени, не позволившей ему вплотную заняться починкой кровли. Будь тут десятком дырок поменьше, они бы сейчас с Фалетом заполняли очередную пачку документов на следующую физическую оболочку. Нет, ну Фалету не привыкать,само собой...

Обнаружить выход, он же вход, не удалось. Идентифицировать точное его местоположение - тоже. Где-то там, у левой стены,заваленной коллекцией стульев и остатками лоскутных одеял. Глядя на масштабы разрушения, Рамиил даже засомневался - а точно ли там были фейрверки, отложенные на всякий пожарный? Пожарный, кстати бы не помешал. Можно даже парочку отрядов...

Майлс потихоньку пришел в себя настолько,что попытался спасти морковно-оранжевый халат. Это было как нельзя кстати, учитывая то обстоятельство, что халат находился на нем же. Альберт оглушительно чихнул еще раз и попытался помочь другу спасти остатки одежды.
- Планы на Рождество? какие?? - халат явно был сделан из какого-то легковоспламеняющегося материала. - судя по тому,что мы с тобой только что успешно уничтожили половину этих планов....
После того, как сопротивление пушистого халата было подавлено, Рамиил отряхнул сутану и огляделся снова, не зная, за что взяться. Потом посмотрел на друга. Взгляд Фалета не внушал оптимизма, но зато отражал реалии дня.
- ну-с....С чего начнем?
Вопрос показался ему жутко знакомым. Где-то я это уже слышал...

+2

10

Не был бы Майлс Майлсом, он бы решил, что Альберт издевается. Но беспечный ангел вопрос товарища по злоключениям пропустил мимо ушей, — ему было гораздо интереснее ловить в свою кепочку падающие с потолка снежинки.
— Что, прости? — беззаботно переспросил он, проводив взглядом очередной обугленный кусочек некогда белоснежной бумаги. Переспросил и тут же покраснел. Густо, как девица, потерявшая юбку в людном месте. До Тони вдруг, — судя по его ошалевшему виду, действительно, вдруг, — дошло, что он и его кривые руки только что превратили чердак Альберта из просто груды мусора в памятник Вселенскому Хаосу. Правда, весьма и весьма сомнительно, что здесь всё кончится рождением какой-нибудь планеты, хотя бы самой крошечной. А вот с очередным Апокалипсисом ещё можно успеть, если надежда выбраться когда-нибудь наружу сгинет безвозвратно.
Словом, ситуация была самой что ни на есть удручающе печальной. Ответ на вопрос, что делать, в туманном будущем никак не находился. Что в принципе неудивительно. Фалет был из той породы неудачников, которых Судьба любит попинать на досуге просто ради развлечения. Он обладал феноменально нелепой способностью влипать в самые катастрофически ужасные ситуации, неважно, где и в чьей компании. А вот по части того, чтобы выбираться из них, — тут дела обстояли несоизмеримо хуже.

Майлс был так расстроен, что от рассеянности нацепил кепку на голову, даже не удосужившись сначала вытряхнуть из неё весь угнездившийся там мусор. От этого макушка его начала страшно чесаться. Доверчивый ангел принял это за признак бурной деятельности своего мозгового центра. И таки разродился зачатком мысли. Если то, что творилось обычно у него в черепной коробке, вообще могло попасть под это смелое определение.
— Ты уверен, что здесь нет какого-нибудь запасного выхода? — не особо надеясь на положительный ответ, Тони обвел обреченным взглядом помещение. Вернее, то, что от него осталось. Сидеть на месте виделось не самым разумным вариантом, а энергия Фалета (или хронический идиотизм, кому как) была воистину непотопляема. Отряхнувшись, как собака, ангел громогласно чихнул раз, другой, третий и отправился в неспешное турне по полю боевых действий. Пара добротных эскалаторов ему бы сейчас точно не помешала. Или какой-нибудь безумный археолог, — глядишь, и откопали бы в реликтовом барахле Рамиила хоть одну стоящую находку. Лавируя между кучками тлеющего  мусора, Майлс догреб до задней стены чердака, успев потерять в пути один из полосатых носков. Обидно. Жаль, помянуть как следует  творение рук настоятеля так и не удалось: вместо этого ангел не вовремя наклонился, чтобы разглядеть собственную ногу, и эпично долбанулся головой о цель своего путешествия. То бишь, об стену.
Звук вышел такой, будто кто-то вдарил как следует ложкой по пустому железному бидону. Можно было бы решить, что причина этого кроется в черепной коробке Тони, в которой, как известно, шаром покати... ан нет! Пустое пространство совершенно точно находилось за самой стеной.
— Что там, пристройка для туалета? — окликнул ангел хозяина чердака, с задумчивым видом потирая ушибленную макушку. Мысли о чулане Синей бороды он постарался тут же прогнать. Да помилуйте, у Альберта и бороды-то нет. И синий цвет он, кажется, не любит, — скорее уж, оранжевый.

Отредактировано Tony Myles (01.05.12 00:20:52)

+4

11

Доверчиво-наивный вопрос Фалета наверняка входил в топ двадцать наиболее часто задаваемых им вопросов, за которыми обычно следовали разные печальные и веселые (да, такое с ним тоже бывало) события. Туда же наверняка входили такие перлы словесных майлсовых выражений как  - "а это что такое?", "ой, давайте я вам помогу", и "укол от столбняка? спасибо я сам, только велите вашей собачке зубы разжать, если вас это не затруднит, конечно".
А если по теме, то запасные выходы в историях бывают только в двух случаях - когда надо избежать нелепой смерти, или когда,наоборот, эту смерть нужно ускорить. Это Альберт знал твердо. В присутствии Тони вероятность обоих вариантов увеличивалась в ужасающей геометрической прогрессии. Сам Бреннан при этом надеялся на то, что и того и другого удастся избежать, но гарантию, конечно, ему никто дать не мог.
Майлс бесшабашно двинулся вдоль угрожающе покачивающихся руин хлама, на вершинах которых еще живописно догорали язычки пламени. Очевидно, в поисках того самого запасного выхода.
Священник на минуту задумался над тем, что будет безопаснее - найти выход или не искать. Но поскольку вероятность хорошего и плохого была примерно одинакова, в конце концов с отчаянием махнул обгоревшим рукавом запыленного одеяния:
- А кто его знает...церковь строил не я. И ремонт не я делал. Вот поселят в такие условия - и работай как хочешь, ни тебе отпускных за выслугу лет, ни скидку в очереди на реинкарнацию,как говорил один мой знакомый буддист... - он поскреб в затылке - хотя...если так подумать, Матильду бы не затащили сюда через тот проем, через который мы вошли... Не пугайся, вон она, Матильда - успокоил он друга, панически завертевшего головой на 180 градусов. Матильда действительно была неподалеку - крепкая и сработанная на совесть гильотина чернела укоризненно взирающим на друзей пятном. С ее роскошными габаритами втащить ее сюда и вправду представлялось непосильной задачей, не говоря уже о том, чтобы вытащить.
- Значит, надо поискать... - на этих глубокомысленных словах его прервал гулкий металлический сочный "боммм". Первая мысль была о церковном колоколе, который по идее должен был отбывать здесь пенсионное заключение. К счастью, почти сразу вспомнилось, что его забрала местная ячейка общества анонимных правдорубов. Для чего  - так и осталось тайной, причем, не только для преподобного отца, но и для самих членов этого "загадошного" общества. Практически сразу же обнаружился потерянный полосатый носок, как всегда сигнализирующий о местонахождении владельца. Сам владелец потирал изрядную шишку на лбу, столкновение которого со стеной чердака и произвело столь громкий и красноречивый звук. Рамиил сочувственно похлопал друга по плечу и заботливо сунул в руки сахарницу, за которой Тони вполне мог нагнуться. Чем бы дитя не тешилось, лишь бы не вешалось...
За стеной между тем явно было нечто. То есть кирпича и бетона,а также прочих заменяющих стройматериалов там не наблюдалось, что очень хорошо доказала черепная коробка Майлса. Звуковой резонанс, вызванный столкновением этих двух разнокалиберных предметов в полной мере отразил наличие за стенкой пустоты. Предположительно потенциального выхода.
- А ч...  а кто ж его знает - расстроенно шмыгнул носом Альберт. - Я ж говорю - условия...отпускные...и реинкарнация... - он постучал по стене пальцем, потом шагнул влево и снова постучал. Два шага вправо - и еще стук. - Хм...ну..довольно большой проем получается. - настоятель обвел стенку взглядом. - Но вряд ли там планировали туалет. Или ванную, или помещение для жертвоприношений. Можно и попробовать ее сломать...ну а вдруг там нет ничего? и ухнем мы с тобой, Фалетушка,в седьмые тартарары...аккурат к Рождеству, глядишь и долетим... - преподобный отец так живо вообразил себе эту картину, что даже передернул плечами.

Отредактировано Albert Brennan (02.05.12 22:27:16)

+2

12

Звон в ушах после столкновения несколько приглушил голос товарища, но Тони на всякий пожарный покивал в ответ. Отступив от стены, он вздохнул и машинально запустил руку в сахарницу.
— Шпасибо, — прошамкал Майлс, положив в рот кусочек рафинада. Наверное, это было не очень умно, учитывая, что половина вещей на чердаке Альберта отметила в этом году хрен знает какой по счету юбилей. Но Фалет любил сладкое, а голова после удара соображала как никогда скверно. Изучая стену печально-сосредоточенным взглядом, он продолжил аппетитно хрустеть угощением. Неожиданно хруст прервался совершенно неаппетитным звуком:
— Тьфу! — выронив сахарницу, ангел выплюнул на пол шевелящуюся закуску и проследил за тем, как из-под его ботинок разбегается в стороны целое семейство рыжих прусаков. На лице Фалета отразились попеременно отвращение, раскаянье, задумчивость и снова раскаянье, — что с ним бывало редко и только в особо идиотских случаях. Чердак Рамиила был воистину удивительным и полным непознанного местом. На всякий случай Тони пообещал себе больше ничего здесь не есть, даже если ему будет грозить венец мученика за очередную голодную погибель.
«Будем считать это расплатой за пирожки», — подытожил про себя Майлс, хмуро кутаясь в халат. Впрочем, при мысли о пирожках в глазах его поселилась обычная умиротворенность и довольство жизнью. Фалет всегда был по-настоящему влюблен всего в две вещи: в свою кепочку и в стряпню настоятеля. Ах, встретятся ли они ещё когда-нибудь? Страдающий желудок испытывал по этому поводу огромные надежды (если это не был просто приступ изжоги), и его владелец решил тоже пока не унывать.

— Хорошо бы её сломать... — пробурчал ангел вслух, вспомнив слова Альберта о стене, скрывающей за собой Жутко Тайную Комнату неизвестного предназначения. — Только чем?
«Чур, не моей головой», — Майлс потрогал саднящую макушку. Нет, не то, чтобы он был сильно против — в конце концов, пожертвовать ради друга частью сменного туловища являлось для него делом довольно обыденным;  но в том, что его черепная кость сумеет со второго раза преодолеть крепкую преграду, сам Фалет испытывал огромные сомнения.

Так и не найдя выхода, он подобрал полы чуть обугленного халата и присел на первую попавшуюся тумбочку, по дороге случайно задев локтём висящий на стене светильник. Раздалось отчетливое «Фррр!» и стена уехала куда-то в сторону, оставив вместо себя пустой проем. Вслед за этим послышался страшный грохот: это ангел от удивления свалился с тумбочки прямо на пол.
Долго в таком положении он задерживаться не стал. Узрев, что находится в загадочной комнате, Майлс мячиком подпрыгнул на полметра вверх и юркнул за спину священника, продолжив обзор уже оттуда.

А посмотреть было на что. Шут его знает, обладали ли пирожки Альберта какими-то магическими свойствами, помимо спасения жизни оголодавших ангелов, и прорезались ли у настоятеля после регулярного употребления их в пищу способности провидца, но догадка о комнате для жертвоприношений оказалась очень недалека от истины. Тускло освещенное помещение поразительно сильно смахивало на пыточную. Присмотревшись, Майлс разглядел в её утробе покрытые паутиной колодки, шипованное кресло, набор ручных пил, «кошачью лапу» и ещё пару-тройку замечательных вещей, от лицезрения которых волосы под его кепкой начали бурную протестционную деятельность.
— Знаешь, Ал, — сглотнув, неуверенно выдохнул Тони на ухо другу, — когда в следующий раз надумаешь прибрать подвал, позвони в клининговую компанию.

Отредактировано Tony Myles (11.05.12 13:18:53)

+3

13

Неожиданная эволюция тростникового рафинада, свершившаяся за годы, проведенные в затхлой сахарнице, заинтересовала настоятеля не меньше, чем Майлса, которому даже выпала честь попробовать, так сказать на зуб, продукт этого развития. Детальное изучение этих объектов вызвало на лице настоятеля задумчиво-удивленное выражение лица с примесью некоторой виноватости - все-таки не кто иной как он сунул коварную сахарницу Тони. Мысленно он сделал пометку в мысленном блокнотике - "геноцид тараканов. Не кормить Фалета сахаром." Блокнот давненько не подвергался систематизации и переработке в ментальную макулатуру, что было прискорбно. Если бы руки у Рамиила все же дотянулись до этого занятия, он бы узнал, что обещал себе уничтожить тараканью цивилизацию 230 раз, не кормить Фалета сахаром - 42 раза, и не кормить Фалета вообще - один раз. Сейчас однако, Бреннан удовольствовался сделанной короткой заметкой из шести слов и двух точек.
Сломать стену представлялось Альберту делом довольно каверзным. Если уж многострадальная черепная коробка Тони, привычная ко всяким неожиданностям и превратностям судьбы, не смогла сделать это с первого раза, то говорить о собственных хрупких костях было совсем уж без толку. О том, чтобы воспользоваться подручными средствами, он и думать боялся. Предыдущий печальный опыт взаимодействия с окружающей их сейчас средой, подсказывал ему, что попытка  вооружиться граблями, стоящими в углу, рубанком или пузатым комодом нежно-сиреневого цвета может закончиться плачевно не только для Майлса. Матильда в углу ехидно щурилась, предвкушая очередные приключения нечаянных гостей.
Тем временем Тони, очевидно решивший, что процессу раздумий вполне может поспособствовать скукоживание позвоночника в асану № 12 "Сидящий на буржуйке бурундук", грациозно взмахнул дымящимся краем халата и взгромоздился на первое попавшееся подходящее. Подходящим оказалась старая, хрипящая от полирольного радикулита тумбочка, на которой Фалет вдруг совершенно неожиданно приобрел товарный вид премиум класса. По крайней мере всем своим видом он демонстрировал, что подобного просветленного ума и подобной кепочки вам не купить ни за какие палочки с ноликами. Бреннан уже почти было собрался в очередной раз смачно и со вкусом умилиться, но не успел. В результате манипуляций друга стена, для которой священник придумывал двести и один способ расправы, с издевательским шуршанием отъехала в сторону. Обернувшийся Тони плюнул на респектабельность и шумно свалился на пол, с тем, чтобы в последующем занять наиболее выгодную позицию, а именно прикрыть незащищенные тылы. Не то чтобы Рамиил почувствовал себя от этого неуютно (не в гостях у Хаагенти, все-таки), но подобное расположение стратегических сил подсказывало ему, что послать на разведку придется себя, любимого. Утешив себя тем, что это было единственно верное решение (назначение разведчиком Фалета могло закончиться плачевно не только для него, но и для всей церкви разом), Бреннан мужественно сделал шаг вперед.
Обнаруженные знакомые предметы вызвали у него совершенно неоднозначную реакцию. Нет, это все были старые добрые друзья, вызывающие ностальгию и напоминающие о тех временах, когда Рамиил любил скоротать вечерок за молочным десертом и допросом пары-тройки еретиков. Но не надо недооценивать присутствие Фалета в данной ситуации! Это незначительное на первый взгляд обстоятельство вполне могло в корне изменить ситуацию на чердаке.
Все же настоятель попробовал храбро, но осторожно обрадоваться своим неожиданно обнаруженным скелетам в шкафу.
Да ладно тебе, - таким же неуверенным шепотом ответил он Тони, - всего лишь парочка предметов, которые я при переезде забыл отгрузить на склад. Интересно, а у них инвентаризационный номер сохранился? - оживление, блеснувшее при этом во взгляде священнослужителя, Майлс вряд ли бы оценил. - А еще здесь должен быть вход...или выход...ну так, на случай бунта неверных или нашествия блох...
При этих словах Альберт засеменил внутрь.
- Тони, радость ты моя с кепкой, только ничего здесь не трогай без разрешения, ладно? Или хотя бы сначала спроси что это, и только потом лапай. Тут где-то отравленный парик валялся...последовательность запомнил? "спросить"->"потрогать".Точно? - Бреннан с сомнительной нежностью поглядел на обладателя кепочки и полосатых носков и отвернувшись, с головой ушел в археологические раскопки прошлого. Раскапывать было чего. Многочисленные родственники Матильды терпеливо ждали своего часа во вполне рабочем состоянии - подумаешь, тут смазать, там отполировать, пыль смахнуть...
- Вот это мне Конгрегация Нравоучений подарила...не помню...кажется, на какой-то юбилей. Тут еще бант был...красивый такой... - промурлыкал священник, глядя на хитроумное сплетение железок. Назначение этого орудия вспомнить ему не удалось. Годы все-таки брали своё. - А вот этого не пугайся, это не пятна крови. Всего лишь томатный сок. Один мой коллега пользовался сим предметом как соковыжималкой....хотя тебе к этой яйцедавилке лучше тоже не подходить.
В процессе исследования комнаты было обнаружено небольшое окно и такого же размера люк в полу. С окном все было понятно. С люком, в принципе тоже - он находился аккурат под Гертрудой. Этим ласковым именем у Бреннана был обозначен такой неоднозначный предмет, как виселица. Окно было высоковато. Люк в полу манил чернильным пятном пустоты. При взгляде на оба "выхода" Альберту захотелось для успокоения сжечь парочку ведьм и съесть пирожок с капустой. А может быть, просто под ложечкой засосало.
Он задумчиво еще раз поглядел на зияющий люк и, захлопнув его, уставился на окошко.
- Эмм, Тони, я вот давно хотел спросить...ты чего больше боишься: высоты или темноты?

Отредактировано Albert Brennan (15.05.12 16:14:39)

+3

14

С ровно таким же успехом Рамиил мог поинтересоваться у своего друга, кого он скорее предпочтет пригласить на свидание: Матильду или Гертруду. Тони скорбно засопел в ответ, опасливо посмотрев на оба отверстия (в смысле, окно и люк) разом, едва не заработав себе этим пожизненное косоглазие. Пожизненное — то есть минуты две-три, насколько Майлс уже успел изучить коварство безымянных планировщиков внутренностей прихода.

«Лезть в окно,— правый глаз скосился влево, — высоко. Лезть в люк, — левый глаз уставился в противоположный собрату угол; затем оба они дружно сошлись на переносице, нервно моргнув,  — высоко и темно. Дилемма».
Фалет ненавидел дилеммы (недолюбливал, во всяком случае, точно, — ненависть была слишком порочным и обременяющим чувством), ибо каждая из них неизменно заканчивалась для него либо смертью, либо ушибленным копчиком. Что тоже не очень приятно.
Ах, если бы не Альберт. Поглядев на сутану, которая после всех злоключений из чёрной стала серой, на здоровый румянец, пробивающийся сквозь слой пыли на лице, на всклокоченную шевелюру священника Майлс шумно вздохнул и, проникнувшись до кончика грязного носа братской любовью, решился на отчаянный шаг.

— Если я не вернусь, обещай в ближайшие двадцать лет не печь пирожки по субботам, — пробурчал он Рамиилу, открывая зловещий люк. Чихнув вслух что-то вроде: «аминь!», ангел крепко зажмурился и ухнул вниз, — как ни странно, вперед головой, а не тем, чем обычно привык покидать жизнь и некоторые помещения.
Путь вниз оказался, вопреки ожиданиям, коротким и весьма сумбурным. Во-первых, было темно (может быть, потому, что Тони так и не рискнул открыть глаза). Во-вторых, где-то в районе спины и боков явно прибавилось два внушительных размеров синяка. Ну, а в-третьих...
...а в-третьих, Фалет застрял. Почувствовав свежее дуновение ветерка и запах раскисшей от дождя почвы, он взглянул на свет Божий и обнаружил себя торчащим на заднем дворе прихода. Торчащим головой наружу непонятно откуда. В этом же коварном Непонятно Откуда предположительно остались его ноги и ещё одна не-жизненно важная часть туловища.
«Надо было прыгать в окно. С веревкой на шее», — вспомнив Гертруду, ангел тряхнул головой, гоня прочь ужасные виденья чердака, и начал активно цепляться руками за мокрую траву в попытках снова обрести желанную свободу. Благо, дождь на улице ещё не перестал. Промокнув как следует, Майлс буквально выскользнул из своей ловушки и упал на газон, пыхтя и фыркая, словно стадо взбесившихся кротов.

Самое время встать, оттряхнуть грязные колени, поправить съехавшую на ухо кепочку... и разочарованно осознать тот факт, что бедняга настоятель просто-напросто не сумеет повторить геройский подвиг своего друга. Обернувшись, Фалет смерил придирчивым взглядом то место, откуда его только что извергла жестокая Судьба. Вывод напрашивался самый неутешительный. Не то, чтобы доброта Альберта давно не пролезала в двери его прихода, — не смотря на плотные перекусы между молитвами, исповедями и экскурсиями по собственному чердаку выглядел священник на все сто, вместо своих законных двух с хвостиком тысяч. Но если уж тощий, как жердь, Фалет с трудом протиснулся в эту кроличью нору, то Бреннана придется доставать оттуда тягачом. А ещё можно по кусочкам, но этот вариант Майлс рассматривать пока не стал.

Задрав голову, он поискал глазами окошко наверху. Таковое нашлось, быстро и успешно.
— Альберт! — громко позвал товарища ангел, трясясь от холода в одном халате на продувающем до костей ветру. Едва в проеме окна мелькнула знакомая макушка, Тони виновато шмыгнул носом и донес до Рамиила печальную весть: — Тебе придется прыгать.
На всякий случай, он откашлялся как следует и отчетливо прокричал по слогам:
— Бери веревку и лезь вниз! Там! Слишком! Уз-ко! — дабы Альберт понял его, как надо, и не дай Боже не вздумал соваться в чёртов люк, Фалет сопроводил каждое свое слово поясняющим жестом. Халатно-кепочная пантомима длилась секунд тридцать, — и, наверное, это было самое глупое и забавное, что кто-либо когда-то делал под окнами Висперширского прихода за всё время его существования.
Мысленно прикинув длину веревки и расстояние от окна до земли, ангел встал аккурат рядом с предполагаемым местом приземления священника. А точнее — прямо в.
— Не бойся, — невозмутимо спокойным голосом подбодрил он святого отца, глядя на него снизу вверх, — я тебя подстрахую.
После этих слов Рамиилу стоило сильно призадуматься. И таки смириться, наверное, со своим окончательным переселением на чердак. Ибо из всех душераздирающих Фалетовских «ой», «упс» и «это не я, оно само», после которых в новейшей истории этой планетки уже было два потопа, три землетрясения и одно извержение вулкана, фраза: «я тебя подстрахую» отдавала наибольшей безысходностью.
Дождь шёл, ангел ждал, жизнь продолжалась. А где-то в глубине прихода тоскливо ютился на краю тарелки последний уцелевший пирожок, — что не могло не вселять определенные надежды.

Отредактировано Tony Myles (17.05.12 17:01:11)

+3

15

Хм...может поискать другой люк? Или пилу. Или полкило нитроглицерина. Или...
Пока Рамиил, размечтавшись, строил варианты один заманчивее другого, его товарищ для себя уже все решил. Очевидно потому, что подозревал, что любой из его вариантов оставляет больше процентов жизнеспособности и шанса выжить вообще, чем пляски двух закадычных друзей со стаканчиком нитроглицерина и куском динамита.
Прежде чем Альберт успел понять, к чему была сказана фраза про пирожки и почему таким скорбным тоном, кепочка Тони с героическим видом ринулась вперед, прямо в чернеющий люк, естественно, волоча за собой все остальное. В этом был весь Фалет. Нормальный человек (и ангел тоже) сначала бы бросил внутрь какой-нибудь ненужный предмет, дабы узнать сколько "о","а" и непечатных выражений будет в его криках, прежде чем он плюхнется на дно и будет ли там "шмяк" или "плюх", или "буль-буль" а возможно и "трах-тарарах". Но это же Майлс! Великодушие этого ангела (несомненно достойное преклонения) было так велико, что едва увидев на лице Бреннана тень погружения без акваланга в глубокое озеро дум, Тони решил тут же избавить друга от этой головной боли. И подарить ему новую проблему.
Оставшись один...хотя нет, почему же один - с Гертрудой! Так вот, оставшись наедине с Гертрудой и ее многочисленными собратьями по призванию, настоятель неторопливо впал в прострацию. Пересмотрев за какую-то миллионную долю секунды свою жизнь и жизнь Майлса, Рамиил пришел к выводу, который мог бы сделать любой сторонний наблюдатель, лицезревший их путешествие на чердак - не везет Фалету с друзьями. С одним, по крайней мере, точно не повезло.
Ему уже грезился укоризненный взгляд Метатрона на священнослужителя, убившего своего соотечественника, друга, собрата по ангельскому профсоюзу...своего прихожанина, в конце концов! Вслед за этим - лишении премии, соцпакета, бесплатных поездок на курорты за особо вредные условия труда,  и ящика бесплатной минеральной прелестной углекислой гидрокарбонатно-хлоридной натриевой воды. Последний пункт особо печалил. Простоужасчтотакое.... Гертруда из угла застенчиво посылала телепатические флюиды, предлагающие не привлекать к этому делу Метатрона, а обойтись веревкой и табуреткой. Впрочем, без и.о. все равно потом никуда. Бреннан не глядя стащил с пыточного кресла чехол и шумно в него высморкался, поднимая вокруг клубы пыли.
Кого он теперь будет кормить пирожками? А для кого вязать носки? И кто будет совершенно задаром притаскивать ему гвозди в пополнение любимой коллекции? конечно, через лет двадцать он сможет лично извиниться и подарить корзинку пирожков, но такой трогательной кепочки у Фалета больше никогда не будет...При мысли о кепочке Альберт впал в такое вселенское отчаяние, что спасти его теперь могло только чудо.
Перед его мысленном взором предстал Тони, с укоризненно-щенячьим взглядом: Эх, Альберт, Альберт... Альберт! Последняя звуковая галлюцинация была так подозрительно и в самом деле похожа на Фалета...даже голос был слегка простуженный и звучал приглушенно, будто не с чердака, а с...
Озаренный в самый лоб внезапной догадкой священник с неангельской силой отодрал от пола кресло для пыток с поэтическим названием "Колыбель дьявола" и подтащил к окошку. В проеме замаячил худой скелет Тони, снабженный, однако, мышечной тканью, жировой прослойкой (ну, чисто теоретически), кожным покровом и даже оранжевым банным халатом, в котором товарищ сейчас напоминал рыжего вымокшего до нитки кота. В общем-то, это был живой Майлс, очень натурально зябко кутающийся в халат вовсе не из притворства. На этом фаза отчаянной до гроба любви к Фалету под названием "Вернись, я все прощу" плавно перетекла в фазу с кодовым обозначением "Убью паршивца".
- Прости, что? - не понял Рамиил, отвлекаясь от планов мести. Тони внизу явно пытался донести до него какую-то информацию, и поскольку он всегда и во всем отличался добросовестностью, то и тут не сплоховал. За странными телодвижениями друга священник наблюдал с глубоким интересом. С божьей помощью логики и некоторой дедукции смысл балета до него дошел, но будь на месте Бреннана кто-то менее догадливый, Майлс вполне мог бы нечаянно сподвигнуть человека к самоубийству. Все-таки ассоциация "веревка=петля на шее" способна травмировать психику неподготовленного.
После того как товарищ, желая подбодрить его, произнес сакраментальную фразу про "подстрахую", Рамиилу захотелось посидеть в уютной компании Гертруды еще лет цать,  похудеть на двадцать пять кило и таки протиснуться в люк, лишь бы Фалет и там не вздумал его страховать. От слов Тони веяло безысходностью. Однако немного поразмыслив, пришлось все-таки признать, что безысходность предательски маячит на горизонте в любом случае. Ну а раз так...придется помочь Майлсу помочь мне. С этой абсурдной тавтологической мыслью Бреннан, тяжело вздохнув, отобрал у молча страдающей виселицы веревку и пошел на очередной штурм "Колыбели дьявола", которой в данном случае была отведена роль противовеса святым килограммам настоятеля. Вторым концом веревки Рамиил обвязался сам, жалея, что за все свои две тысячи сто один год он ни разу не удосужился побыть альпинистом. Впрочем, в случае неудачного спуска, он сможет указать этот пункт в документах в Центре распределения уже очень скоро. Почему-то эта мысль оказалась плохим утешением.
Фалет, задрав голову, самоотверженно караулил внизу. Альберт прикинул расстояние до земли и сглотнул противный комок. Нет, конечно, он всякое видал. И демонов, которых приходилось лупить по голове огненным крестом за неимением огненного метатроновского меча, и истерические четырехчасовые проповеди, с которыми даже мечом не справиться, и допросы, после которых приходилось писать "окончен ввиду неспособности организма продолжать дальнейшее физическое существование", но такоооого в жизни Рамиила еще не было. Пока еще не было.
Бреннан чувствовал себя в кресле очень неуютно. И даже не столько из-за названия, сколько из-за того, что сидеть приходилось буквой "зю" и не на сидении, а на высокой резной неудобной спинке. Одеяние путалось под ногами и мешалось. Преподобный попытался разглядеть внизу что-то еще кроме Майлса, и скорчившись на карачках, вытянул шею.
"Хрясь!" - звучно сказала сутана, на которую Альберт наступил коленом в стремлении найти более удобную позу.
"Тррррк!" -злорадно заскрипела ножка кресла, поехавшая по полу.
"Вжжжжх!" - весело свистнула веревка, отправляясь вниз вместе с Рамиилом.
Сам претендент в чемпионы по прыжкам с тарзанки, зажмурившись, издал невнятное слово, в беседе трех предыдущих предметов не участвующее, и здесь не приводимое по соображениям цензуры. Полет был захватывающий, но недолгий, и закончился он тоже вполне себе предсказуемо - смачным таким поцелуем Альбертовой черепной коробки с кирпичной стеной. Вместо звездочек над головой у несчастного священника плясали Майлсовы кепочки.
Придя в себя, он обнаружил, что висит вниз головой, а прямо перед ним маячат большие испуганные страдальчески-самоотверженные, и как оказалось, неожиданно голубые глаза Фалета.
Бреннан попытался сфокусировать на товарище взгляд, что удалось не сразу, и задал единственно верный сейчас и чрезвычайно важный вопрос.
- Пирожков хочешь?

Меньше чем через два часа Майлс мурлыкал в новом сухом халате над чашкой чая, Бреннан мурлыкал над миской с тестом, а пирожки в печке напевали что-то свое, про кастрюлечку. Умиротворение и нирвана снизошли на Висперширский приход.

Отредактировано Albert Brennan (22.05.12 16:37:37)

+3


Вы здесь » Задверье » чердак; » — Будь здоров! Аминь.


Рейтинг форумов | Создать форум бесплатно