Виктор Пайтон гневался. Глубокая складка залегла между бровями мэра. Своим появлением она не сулила ничего хорошего, и мисс Тернер в миг бы это поняла. На всем белом свете только она, да, еще, пожалуй мама и старший лабрадор знали все тонкости мимики Пайтона. Мисс Тернер это было необходимо для того чтобы вовремя угадывать настроение начальства, так как если мэр как-то и выражал свои эмоции, то делал это исключительно с помощью бровей и уголков губ. Мисс Тернер, конечно, опознала бы складку крайнего раздражения и приняла бы необходимые меры. Но его незаменимой, практически идеальной, секретарши рядом не было.
Ее, видите ли, увезли в полицейской машине. Абсолютно недопустимо.
Виктор проводил своих соратников. Старые, добрые разговоры за чаем, бывшие одним из любимых развлечений мэра, были сегодня не вполне стары и добры, а точнее, скомканы и не лишены нервозности. Мэр очень не любил сорвавшиеся планы, и остальные члены клуба были с ним в этом солидарны. Ламонт Ллойд выразил желание остаться, что, в данной ситуации, пожалуй, было не плохо. Виктор не любил неопределенности, она выводила его из равновесия, а потеря равновесия - это то, что он не любил даже более неопределенности. Возможно, общество многоуважаемого ректора поможет ему сохранить душевный покой.
Звонок в полицию был кратким, но устрашающим. Во всяком случае, Пайтон приложил некоторые усилия для того, чтобы звучать именно устрашающе. Он все еще не потерял надежду увидеть сегодня Марджери со всеми необходимыми документами. При этом, хотя он и старался думать в основном о потерянном совещании, он сильно беспокоился о судьбе самой мисс Тернер. Волноваться за кого-то, кроме своей мамы и собак, было непривычно и слегка неуютно, что тоже не добавляло хорошего настроения.
- Не подскажете, сколько мы с вами уже ждем прибытия нашей бравой полиции? - обратился он к Ллойду, минут через пять после того, как повесил трубку.

За минувшие шесть тысяч лет Пеймон столько навидался, что попытки сорвавшегося совещания клуба испортить ему настроение были обречены на провал с самого начала. Он с невозмутимой отстраненностью наблюдал за Пайтоном, про себя считая, сколько раз в течение того времени, пока мэр нервничает и выговаривает полицейским, успеет отсчитать секундная стрелка на настенных часах.
- 455, 456... Семь минут и тридцать шесть секунд, как медленно тянется время... Хотя если добавить еще те три часа, прошедшие с момента, когда вашу блистательную помощницу увезли, выйдет гораздо внушительнее. Да, Виктор, абсолютно с вами согласен. Это недопустимо, - Ллойд вышел из-за стола и прошелся по кабинету. За два с половиной часа от непрерывного сидения ноги затекут даже у демона.
Нетерпеливое (со стороны Пайтона) ожидание прервали самым бесцеремонным образом. Выслушав тираду призрачного блюстителя закона, Ламонт встал в позу, оперся на любимую трость и принял вид оскорбленной интеллигенции.
- Во-первых, доброй ночи, мистер Ломман. Во-вторых, с сожалением вынужден отметить, что ничего удивительного не вижу в том, что уровень дисциплины наших доблестных правозащитников удручающе пал, либо вы претендуете на награду за открытие в параметафизике, доказав на собственном опыте существование у признаков симптомов частичной амнезии. Иначе как объяснить отсутствие элементарной вежливости? Не мне вас учить, но раз вы поражены недугом, позволю себе напомнить, что при встрече полагается произнести приветствие, мистер Ломман. И уж точно непотребно использовать столь неуважительный тон. Перед вами официальное лицо - два лица, если вы вдруг еще и ослепли. А теперь, сударь, потрудитесь соблюсти приличия и поведайте наконец, какие "подобные обстоятельства" не дают вернуть мисс Тернер на свободу?

Отредактировано Lamont Eldon Lloyd (14.12.11 21:45:56)

Время от времени - не так, чтобы очень часто, примерно столько же, сколько он посвяща времени размышлениям о жестокости мира и достижении Нирваны - Ломман думал о том, насколько проще был бы мир, если бы институт власти в нем был упразднен. Ну вот просто посмотреть логически: мир можно поделить на людей, как Найджел, которые знают, что им делать, и людей, которые понятия об этом не имеют. Первые и так неплохо проживут без указаний сверху, а вторым не помогут даже они. Им вообще вряд ли что-то поможет, кроме лоботомии.
Посе смерти свои убеждения инспектор не сменил, а, наоборот, расширил. Знание о том, что в их мире существуют настоящие и, допустим, потому что все равно никто не знает наверняка, живые ангелы и демоны добавило к его личной картине мира только одно: страстное желание начинать общение с высшими силами фразами вроде: "А когда вы отпочковались от Сатаны, или как вы там называете его дома..."
Но приходилось сдерживаться, получая удовольствие от странностей мира только мысленно. Вот, хотя бы, из двоих близко знакомых ему ангелов одна архивариус,а  второй бомж, а вот знакомый ему демон учит молодежь Виспершира всему, что им может понадобиться в жизни. На самом деле Ломман считал именно такое деление очень справедливым и чуть ли не единственно правильным, но отделаться от предвзятости к демонам все равно не мог. Пусть даже и ректор - все равно это власть. А институты власти... Собственно, вот здесь в обычный день и пришло бы время Нирваны, но не сегодня.
Сегодня Наджел мельком понадеялся, что читать мысли демоны умеют, и заодно попытался понять, по какому примерно району города проезжают сейчас Коралин и Марджери, и не потеряли ли они уже это самое несчастное ухо. Эти ведь могут, причем очень легко, что бы там мэр не говорил о последовательности и аккуратности.
Но самое, конечно, печальное, состояло в том, что отдуваться опять приходилось ему.
-Ну, мы же вот с вами, - соврал Найджел, - говорили по телефону семь... нет, уже семь с половиной минут назад. А с людьми, которых видел или слышал меньше десяти минут назад, не здороваются второй раз.
Знакотом этикета Ломман никогда не был, но кто мешал придумать пару-тройку новых правил приличия7 Кто знает, может, это кодекс призрачной мудрости сейчас говорит с миром его словами?
-А мисс Тернер вовлечена в следственный эксперимент. То есть, пока чт она интересует нас как свидетель, но как свидетель настолько ценный, что отпустить ее просто невозможно.
Ломман, не удержавшись, несколькими быстрыми взглядами обвел комнату, ожидая увидеть хотя бы что-то подозрительное. Ну, потому что зачем еще Пайтону ночью могла понадобиться его помощница? Может, он как раз продавал душу Ллойду?
Но нет, все было споокйно. И это было самым подозрительным.